Хотя, по европейским стандартам, это был весьма консервативный христианский институт, меня очень взбодрила предоставленная мне академическая свобода. Я ценил возможность открыто и искренне рассказывать студентам о собственных испытаниях веры. Если бы это не позволялось, я бы отказался от приглашения там преподавать.
Одним январским утром, на занятии, которое начиналось в восемь часов (когда за окном было еще темно, ведь в такую пору светало гораздо позже), я рассказал слушателям немного о себе и о своих трудностях, связанных с археологией. После занятия ко мне вежливо и сочувственно обратился студент из Голландии, один из тех, кто занимался раскопками во дворе. Он спросил, был ли я знаком с новыми исследованиями, предлагающими пересмотреть принятую хронологию древнего мира.
«Извините, сэр, вы слышали о египтологе Дэвиде Роле и его британских коллегах? — спросил он. — Думаю, их исследования показались бы вам весьма интересными».
Я не был знаком с Ролом, Джеймсом и их теорией новой хронологии, поэтому он сказал, что на следующий день принесет мне больше информации.
Этот студент впоследствии стал моим хорошим приятелем — и выдающимся ученым. Это Петер ван дер Веен, доктор философии, глава отдела библейской археологии в Фонде христианских исследований «Слова и знания» в Германии. (Если вы еще не заметили, я очень им горжусь!)
Доктор Петер ван дер Веен за работой в Кедронской долине (фото Ричарда Уискина)
Как он и обещал, Петер принес мне несколько потрепанных листков и фотокопий статей, в которых говорилось о так называемых «глазгианской хронологии» (от г. Глазго в Великобритании) и «хронологии Рола-Джеймса» (история развития этих моделей представлена в Приложении В). Там были статьи Джона Бимсона, лектора по Ветхому Завету и библейской археологии в колледже Тринити (Бристоль), египтолога Дэвида Рола, историка древнего мира Питера Джеймса и некоторых других. Мой студент, фактически, вложил мне в руки то, что помогло отстроить мое «крепкое основание» и, в конце концов, найти ответ на вопрос, куда испарились все те археологические доказательства, о которых мне было известно с юных лет. Эти материалы впоследствии послужили катализатором моих собственных исследований, лекций и размышлений, кульминацией которых стала эта книга.
Я прочел эту стопку бумаг, заинтересовался и взял себе на заметку. Поскольку мне уже встречались другие «пересмотры хронологии», которые, практически все, оказались безосновательными, если не шарлатанскими, я отложил выводы до тех пор, пока не проведу тщательное исследование, как всегда старался делать. Неделю спустя Петер спросил, что я думаю об этой новой хронологии. Я вежливо поблагодарил его за информацию и воздержался от комментариев, спеша на следующее занятие.
Позже я действительно серьезно взялся за эту информацию. Конечно, я понимал, что не смогу досконально реконструировать весь ход мыслей создателей моделей новой хронологии — Дэвида Рола, Питера Джеймса, Джона Бимсона и других. Все-таки ни археология, ни египтология, ни даже древняя история не были моей специализацией. Но, будучи от природы «Фомой неверующим», я знал, что не успокоюсь, пока не рассмотрю эти теории подробно, включая неоднократные поездки по Израилю и Египту для личного ознакомления с приведенными данными. Я также хотел немного выждать, чтобы увидеть, как эти теории будут восприняты другими историками, археологами и египтологами. Я заверил Петера ван дер Веена, что еще вернусь к вопросу хронологии в ближайшие годы, что и сделал, причем на гораздо более глубоком уровне. Как только я начал «копать», я почувствовал, что Петер вышел на верный след, его энтузиазм был оправдан. Я ознакомился с позицией «новых хронологов», главным образом через Дэвида Рола, чьи идеи подробно изложены в его книгах и телевизионных документальных фильмах, снятых в Великобритании и США.
Когда Дэвида Рола представляли слушателям конференции в британском университете Рединг, его остроумно сравнили с «мохнатой гусеницей в салате египтологов» (что было встречено аплодисментами). Это потому, что Рол не боялся выделяться в своем подходе к египтологии и к древнему миру.