Как я уже говорил, изучение древнего мира всегда останется незавершенным; любая современная дискуссия о взаимоотношении Библии и археологии (или отсутствии такового) — это конфликт самых разнообразных мнений и намерений. Китчен рисует весьма мрачную картину современной научной мысли и научного мира в целом:
В последние годы как никогда широко и громко провозглашаются все более крайние взгляды на ветхозаветные писания; в поддержку этих взглядов как только не искажаются объективные документальные данные «из первых рук», полученные на Ближнем Востоке, исключительно для того, чтобы «подпереть» свои крайние лозунги относительно Ветхого Завета, без оглядки на реальные факты. Сегодняшнее положение вещей определяется идеологическим вздором. Говорят, что политкорректность требует априори считать ветхозаветные писания исторически ненадежными и малозначимыми. Даже если бы так оно и было, защитники политкорректности не имеют никакого права навязывать здесь свою идеологию. Такие вопросы могут решаться только экспертной оценкой доступных фактов, а не невежественными заявлениями, приближающимися к неонацистской «полиции нравов». Также ходят слухи, что такие понятия, как «неопровержимые факты», «объективная действительность» и, более всего, «абсолютная истина», изъяты из употребления в угоду предписаниям «постмодернизма»4.
Читая книгу Китчена, вы вскоре заметите, что он невысокого мнения о современной науке. Это очевидно из его замечаний об ученых, которые считают науку «спекулятивным теоретизированием», «погоней за сезонной модой или попросту поглаживанием своего академического эго („Посмотрите, какой я умный!“)». Китчен бросает оправданный вызов сегодняшним «умненьким ученым» (обычно продающим тонны книг), спрашивая: «Могут ли они продемонстрировать, что стоят на прочном и непредвзятом основании?»5
Сегодняшняя борьба за историчность Библии проходит преимущественно на двух фронтах:
1) с либеральной «академической машиной», возведшей «берлинскую стену» идеологии для защиты своих постмодернистских взглядов;
2) с противниками современного Израиля, которые пытаются опровергнуть историчность Библии, чтобы представить безосновательной всякую связь евреев с израильской землей.
В 2009 году у корпорации «Тойота Мотор» возникли юридические проблемы, нанесшие серьезный удар по ее имиджу. Ей выдвинули обвинения в том, что она продавала некоторые автомобили, зная, что они небезопасны. Представ перед Национальным комитетом по надзору и правительственной реформе, должностные лица компании получили выговор за сокрытие документов с целью приостановления существующих исков (которые, в общей сумме, могли обойтись «Тойоте» в миллиарды долларов).
Известно множество случаев, когда человека осуждали за преступление, а позже выяснялось, что ради того чтобы выиграть процесс, прокурор намеренно скрыл от присяжных улики, которые позволяли допустить (а иногда и доказывали), что обвиняемый невиновен. В юриспруденции существует термин «уничтожение или искажение улик» — сокрытие, правка или разрушение данных, осуществляемые как намеренно, так и по неосторожности. Это считается серьезным преступлением, поскольку мешает другой стороне доказать свою правоту. Ведь как могут присяжные принять правильное и справедливое решение, если не располагают всеми необходимыми фактами? Что ж… В мире библейской археологии искажение улик зачастую является стандартной практикой. Вот два пути, которыми оно осуществляется (с конкретными примерами).
Произвольный выбор фактов не может не настораживать. Например, чтобы традиционная хронология выглядела адекватной, некоторые факты произвольно упускаются из виду и игнорируются:
1. К основам традиционной хронологии Древнего Египта раньше относилось астрономическое датирование — но теперь ситуация изменилась. Египтологи стали постепенно отказываться от датирования по Сириусу, а в 1990-х годах большинство и вовсе избавилось от каких-либо астрономических точек отсчета, включая лунные наблюдения Среднего царства (тексты эль-Лахуна). Они уделяли все больше внимания ассирийской хронологии, в частности, привязке к данным о царе Ашшур-убаллите. Можно ли списывать со счета целый ряд астрономических данных в пользу другого ряда данных — и при этом сохранять объективность? Думаю, нет.
2. Многие хронологи из обоих «лагерей» объявляют датирование по радиоуглероду ненадежным при малейшей несогласованности данных, полученных этим методом. Особенно это относится к третьему тысячелетию и началу второго тысячелетия до н. э., где расхождение между радиоуглеродными и традиционными датами может превышать два столетия. Да, действительно, у радиоуглеродного метода есть свои недостатки — но стоит ли так быстро от него отказываться?