Мурсили продиктовал своему писцу: "Когда египтяне услыхали о нападении, они встревожились. Хуже того, Тутанхамон только что умер, и его вдова, египетская царица, прислала посла к моему отцу и написала ему следующее письмо: "Мой супруг умер, и у меня нет сына. Я слыхала, что у тебя есть много сыновей. Если ты пришлешь ко мне одного из них, он может стать моим мужем. Я не хочу брать в мужья кого-нибудь из моих подданных". Когда мой отец услыхал это, он созвал на совет своих приближенных и сказал: "Никогда за всю мою жизнь я не встречал ничего подобного". Он отправил Хатту-Зитиса, своего управляющего двором: "Пойди и узнай, правда ли это. Возможно, они пытаются обмануть меня. У них наверняка может быть наследник. Доставь мне надежные сведения".
Египетский посол, благородный Ханис, пришел к моему отцу. Поскольку мой отец дал указание Хатту-Зитису перед его отъездом в Египет: "Возможно, у них есть собственный наследник. Они могут пытаться обмануть нас. Может, им вовсе не нужен кто-нибудь из моих сыновей, чтобы занять трон", - египетская царица ответила моему отцу в письме: "Почему ты говоришь: "Они могут попытаться обмануть меня?" Если бы у меня был сын, разве я писала бы в чужую страну, что унизительно для меня и моего народа? Ты не веришь мне, иначе ты не говорил бы так. Тот, кто был моим мужем, умер, и у меня нет сыновей. Что же, мне брать в мужья кого-нибудь из моих подданных? Я не писала ни в какую другую страну, я написала только тебе. Мне сказали, что у тебя много сыновей. Дай мне одного из них, и он станет моим мужем и царем всей египетской земли". Так как мой отец был очень хорошим царем, он исполнил щюеьбу госпожи и послал к ней своего сына, о котором она просила".
Судьба воспрепятствовала успешному завершению этого необычного предложения брака. И трон фараона, и постель Анхесенамон остались пустыми: кандидат на них был убит по дороге в Египет.
Через семьдесят пять лет другая попытка брака, призванного связать эти две страны на Ниле и Галисе, имена счастливый конец, хотя шум битвы и звон оружия, звучавшие прелюдией к этому браку, могли привести к иному результату. Рамсес II, которого называли "Великим", направился со своей армией в Палестину и Сирию. Он собирался раз и навсегда разделаться с ненавистными хеттами.
В те дни в долине Оронта - там, где сегодня повсюду простираются хлопковые поля и на плодородные равнины взирает старый замок крестоносцев "Krak des Chevaliers" - несколько южнее темно-зеленого озера Хомс, находился город Кадеш. У его стен четыре больших египетских отряда напали на быстрые боевые колесницы и пехоту хеттов. Произошедшее сражение не принесло Рамсесу II ожидаемой победы: он сам едва не попал в плен. Но эта битва положила конец бесконечным военным инцидентам. В 1280 г. до н. э. хетты и египтяне заключили первый в мировой истории договор о мире и ненападении. Взаимопонимание было скреплено на высшем уровне браком Рамсеса II с хеттской принцессой. Множество длинных надписей обрисовывают в богатых и ярких подробностях красочный фон этих значительных по тому времени международных событий. Надписи, обнаруженные на стенах храмов Карнака, на Элефантине, в Абу-Симбеле [39] и на бесчисленных монументах говорят об одном и том же. В том, что касается самовосхваления, Рамсес II далеко превзошел всех своих предков. "Тогда пришел посланник, чтобы уведомить нашего владыку. Он сказал: "Смотри, равный великому правителю Хеттов! Его старшая дочь уже в пути, и она везет несметное богатое приданое… Они уже достигли границ владыки. Пусть армия и сановники примут ее!" Тогда наш владыка стал весьма доволен, и весь дворец с радостью услышал эти необычные новости, о которых не было ничего известно в Египте. Наш владыка послал вперед армию и сановников, чтобы принять ее".
На север Палестины была отправлена большая делегация, чтобы доставить невесту. Вчерашние враги стали братьями. "Итак, дочь великого царя хеттов прибыла в Египет. Пехота, боевые колесницы и сановники нашего владыки сопровождали их, и за время пути все они перемешались с пехотой и колесницами хеттов. Весь простой народ из страны хеттов смешался с египтянами. Они ели и пили вместе, они были как кровные братья…"
Огромная свадебная процессия проследовала из Палестины к городу Пер-Рамсес-Мери-Амун в дельте Нила. "Затем они привели дочь великого царя хеттов… к нашему владыке. И наш владыка увидел, что она прекрасна лицом, как богиня… И он полюбил ее больше всего на свете…"
Любой из сынов Израилевых или их предок, находившийся в это время в Египте, мог стать очевидцем церемониального прибытия свадебной процессии в город Пер-Рамсес-Мери-Амун, что означает "дом Рамсеса, возлюбленного Амона". Однако, как указывают библейские описания, израильтяне присутствовали в этом городе отнюдь не по своей воле. И именно с этого момента Библия начинает продолжение своего повествования. Четыреста лет, которые сыны Израилевы провели в качестве переселенцев на нильской земле, прошли в молчании. В истории библейского народа началась новая и крайне важная глава.
Утверждение, что Библия хранила молчание целых четыреста лет, может быть правильным, если период патриархов действительно относится ко времени между 2000 и приблизительно 1800 гг. до н. э. Это именно так, но, тем не менее, последние открытия уже заставили нас усомниться в этом. Например, если действия библейских "патриархов" так точно соответствовали законам хурритского города Нузи в Митанни (как это отмечено в пятой главе первой части книги), то весьма проблематично считать, началом периода патриархов 1900 г. до н. э.
Места, в которых Библия говорит о хеттах, вынуждают относить Авраама и, соответственно, всех библейских "патриархов" также к более позднему периоду. Утверждается, что Авраам приобрел в Хевроне у хеттов место для погребения своей жены Сарры (Быт. 23:1 и далее).
Суть в том, что переговоры о продаже этого места, подробно описанные в Библии, становятся сегодня ясными для нас только при сравнении их с хеттскими документами. Очевидно, Авраам хотел приобрести не весь участок земли, а лишь одну пещеру. Но, как разъясняют хеттские документы, если бы Авраам не выкупил этот участок, то, согласно обычаям хеттов, он мог по-прежнему использоваться предыдущим владельцем. В конце концов соглашение было достигнуто, и Авраам приобрел не только пещеру, но также поле и все деревья. Это также напоминает хеттские документы, рассматривающие подобные сделки, при которых всегда со скрупулезной точностью оговаривалось количество деревьев. Несомненно, перед нами еще один пример удивительного подтверждения деталей, обнаруженных в Библии.
И еще следует спросить, что же это были за хетты, с которыми Авраам вел переговоры. Откуда они пришли, если Авраам, как утверждается, жил в такие древние времена, что держава хеттов (которая, согласно их собственным источникам, была основана приблизительно в XVI в. до н. э.) еще даже не существовала? И каким образом хетты добрались до Хеврона - другими словами, до Южной Палестины, лежащей между Мертвым морем и Средиземноморьем? И, более того, как получилось, что Библия (Быт. 23:7) называет хеттов "народом земли той", тогда как южная граница Хеттской державы в период ее наибольшей протяженности проходила гораздо севернее - где-то к югу от современного города Алеппо, "прямо по краю" нынешней карты Палестины. И о каком-либо дальнейшем продвижении хеттских поселений в южном направлении больше ничего неизвестно.
Хеттеянин Урия, которого царь Давид послал на смерть, соблазнив сперва его жену (2 Цар,11), возможно, пришел из одной из небольших хеттских земель, продолжавших существовать в Северной Сирии даже после гибели Хеттской державы около 1200 г. до н. э. Когда хетты называются основателями или участниками основания Иерусалима, это, возможно, одно из тех библейских утверждений, согласно которым "сыны Хетовы" должны быть горным ханаанским племенем (ср. Числ. 13:29-30). "Амалик живет на южной части земли, Хеттеи, Иевусеи [т. е. подлинные обитатели Иерусалима. - Прим. автора.] и Аморреи живут на горе, Хананеи же живут при море и на берегу Иордана". Эти обитатели Ханаана не могли иметь ничего общего с историческими индоевропейскими хеттами.