Вскоре после того снова проявилось возмущение, хотя и не общенародное, но “восстали на Моисея Корей, сын Левиин, и Дафан и Авирон, сыны Елиава, и Авнан, сын Фалефа, сыны Рувимовы, и с ними двести пятьдесят мужей, начальники общества, призываемые на собрания, люди именитые”. Они сказали Моисею и Аарону: “полно вам; все общество, все святы, и среди их Господь. Почему же вы ставите себя выше народа Господня”?
“Моисей, услышав это, пал на лицо свое и сказал Корею и всем сообщникам его, говоря: завтра покажет Господь, кто Его и кто свят, чтобы приблизить его к Себе; и кого Он изберет, того и приблизит к Себе. — Вот, что сделайте: Корей и все сообщники его, возьмите себе кадильницы, и завтра положите в них огня, и всыпьте в них курения пред Господом, и кого изберет Господь, тот и будет свят”.
На другой день Корей и сообщники его собрались у входа в скинию собрания, “также и Моисей и Аарон. И собрал против них Корей все общество ко входу в скинию собрания; и явилась слава Господня всему обществу. И сказал Господь Моисею и Аарону, говоря: отделитесь от общества сего, и Я истреблю их во мгновение.
Они же пали на лица свои и сказали: Боже, Боже духов всякой плоти! Один человек согрешил, и Ты гневаешься на все общество?
И сказал Господь Моисею, говоря: скажи обществу: отступите со всех сторон от жилища Корея, Дафана и Авирона”.
И передал Моисей повеление Божие, и отошли все от жилища Корея, Дафана и Авирона; “а Дафан и Авирон вышли и стояли у дверей шатров своих с женами своими и сыновьями своими и с малыми детьми своими.
И сказал Моисей: из сего узнаете, что Господь послал меня делать все дела сии, и не по своему произволу (я делаю сие) если они умрут, как умирают все люди, и постигнет их такое наказание, какое постигает всех людей, то — не Господь послал меня. А если Господь сотворит необычайное, и земля разверзет уста свои и поглотит их (и дома их и шатры их), и все, что у них, и они живые сойдут в преисподнюю, то знайте, что люди сии презрели Господа.
Лишь только он сказал слова сии, расселась земля под ними. И разверзла земля уста свои, и поглотила их и дома их, и всех людей Кореевых и все имущество. И вышел огонь от Господа, и пожрал тех двести пятьдесят мужей, которые принесли курение”.
Возмутился народ тяжестию кары над преступными и снова возроптал на Моисея и Аарона, говоря: “вы умертвили народ Господень”. Не оставил Господь без наказания и этот ропот народа. “Облако покрыло скинию и явилась слава Господня”; Господь сказал пришедшим к скинии собрания Моисею и Аарону: “отстранитесь от общества сего, и Я погублю их во мгновение”. И вот, уже началось поражение в народе, которое прекратилось, когда Аарон, по слову Моисея, “став между мертвыми и живыми”, зажег курение огнем с жертвенника и “заступил народ”. “Но умерло уже от поражения четырнадцать тысяч семьсот человек, кроме умерших по делу Корееву”. И возвратились тогда Моисей и Аарон ко входу скинии собрания. “И сказал Господь Моисею, говоря: скажи сынам Израилевым, и возьми у них по жезлу от колена, от всех начальников их по коленам, двенадцать жезлов, и каждого имя напиши на жезле его. Имя Аарона напиши на жезле Левиином; ибо один жезл от начальника их колена (должны они дать). И положи их в скинии собрания, пред ковчегом откровения, где являюсь Я вам. И кого Я изберу, того жезл расцветет; и так Я успокою ропот сынов Израилевых, которым они ропщут на вас”.
И исполнил Моисей все по слову Господа, и положил жезлы в скинии откровения. На другой день вошли туда Моисей и Аарон и увидели, что расцвел жезл Аарона, пустил почки, дал цвет и миндали. — “И вынес Моисей все жезлы от лица Господня ко всем сынам Израилевым. И увидели они это, и взяли каждый свой жезл.
И сказал Господь Моисею: положи опять жезл Ааронов пред ковчегом откровения на сохранение, в знамение для непокорных, чтобы прекратился ропот их на Меня, и они не умирали”.
Как повелел Господь, так и сделал Моисей. (Кн. Числ, гл. XVI, ст. 1—7, 18—25, 27—32, 35, 41—45, 47—50. Гл. XVII, ст. 1—10).
С этого времени утвердились окончательно в глазах Израильского народа права Аарона и других избранных для священнослужения, и не возникало больше среди него сомнения относительно этого освященного Самим Богом учреждения.