Коммунистическая партия — это правительство, коммунистическая партия — это профсоюз, коммунистическая партия — это все. Бастовать невозможно. Против кого? Кто будет бастовать? Вы не можете протестовать. Вы не можете использовать даже словесный протест.
Революция произошла в 1917 году; с тех пор нет необходимости ни в какой революции. Это уже прошло. Было необходимо свергнуть старое общество, которое и было свергнуто. Теперь пришло новое общество.
Коммунизма нет. Люди, которые у власти, богаты, богаче, чем когда-либо. А люди, у которых власти нет, беднее чем когда- либо. Но они не могут даже сказать этого. Да, старые классы исчезли, но появились новые классы: те, у кого власть есть, и те, у кого власти нет. Были богатые и бедные; теперь есть имеющие власть и лишенные власти; а быть лишенным власти — это еще большая бедность. И группа людей, имеющих власть, стала намного больше и богаче — и в их руках власть абсолютная.
Теперь против этого общества борется другая группа, демократия. Но это также только идеология: «Для народа, из народа, с помощью народа» — но где существует такое? Вы где- нибудь видели демократию? Она вовсе нигде не существует. Это только фасад, внешний вид.
Да, страны, подобные Америке, имеют двухпартийную систему, но вы заметили — обе партии имеют почти одинаковые программы. Какие различия в их программах? Очень странно…
Одна партия управляет четыре года; люди сыты этим по горло, им надоело видеть все те же лица по телевизору, в газетах все те же речи, те же лозунги, те же обещания; нет никакой возможности выполнить хотя бы что-нибудь. Проблемы продолжают увеличиваться, и люди сыты по горло: «Вам даны были четыре года, а вы потратили их напрасно».
Другая партия — в которой люди того же самого типа, идеи того же самого типа — приобретает симпатии. Нет разницы ни в людях, ни в идеологиях. Но это игра, очень психологическая игра.
Память людей очень коротка; четыре года — долгое время. Одна партия терпит поражение, потому что она надоела людям, и ничего не поделаешь. Другая партия приобрела симпатии. Чего же еще делать? Вы должны выбирать между двумя разновидностями тупиц!
За всю свою жизнь я никогда не голосовал. Вся моя семья была политически ориентирована. Все они были борцами за свободу; они сидели в тюрьмах, страдали, — естественно, когда страна стала свободной, они нашли себя в политике. Мои дяди говорили мне: «Ты образованный человек — почему ты не пользуешься своим правом Голосования? Ведь это право создавать правительство или менять правительство».
Я отвечал: «Я понимаю, но менять одного тупицу на другого тупицу просто бесполезно. Это не имеет значения; это просто смена имен, а все остается тем же самым». Фактически, лучше сохранить прежнего тупицу, потому что рано или поздно он накопит достаточно богатства, власти, репутации, славы; он станет менее жадным. Очевидно, всегда есть точка насыщения.
Когда вы заменяете прежнего тупицу, вы даете власть новому тупице — один был республиканцем, другой является демократом; новый тупица немедленно бросается в накопительство и берет так много, как только может, потому что четыре года скоро закончатся и люди будут также сыты им по горло.
Итак, на протяжении четырех лет он эксплуатирует все, что может. Тем временем другая партия завоевывает симпатии. Это игра. А люди забывчивы: «Эту партию мы уже отвергали». Сколько раз в Америке отвергались республиканцы? А сколько раз отвергались демократы? И сколько раз вы собираетесь делать то же самое снова и снова?
Просто подсчитайте: сколько раз за две сотни лет эта самая партия отвергалась? Если у вас есть сколько-нибудь рассудка, то партию, отвергнутую однажды, надо бы отвергнуть навсегда! У нее нет разумности, в ней нет потенциала, нет идеологии; с ней должно быть покончено. Но две партии продолжают избираться, сменять друг друга… И это очень тонкий заговор. Они, как кажется, выступают друг против друга — и они дурачат всю страну.
В России одна партия, в Америке две партии, — но разницы нет. В Америке вам надо дурачить людей каждые четыре года; в России они одурачены раз и навсегда. Они освободились от необходимости одурачивать — так в чем дело? Я не вижу никакой разницы, но это кажется демократичным.
В Индии, когда кто-нибудь умирает, его тело должно быть отнесено в крематорий, потому что в Индии тела умерших сжигают. Для переноски тела изготавливают бамбуковые носилки, и четыре человека несут носилки. По пути случается так, что вы располагаете вес носилок на одном плече; через какое-то время вы хотите поменять плечо, потому что чувствуете, что устали, — и вы подставляете другое плечо. Это не уменьшает тяжесть, но дает некоторое облегчение; по крайней мере, на некоторое время вы чувствуете, что груз как бы не давит. Снова после нескольких ярдов вы начинаете чувствовать вес на другом плече; снова меняете.