И конечно, для их удовольствия, игр, развлечений в их сады доставлялись всевозможные дикие животные. Они жили там очень свободно, — конечно, внутри границы, за стеной, но это была обширная территория. И цари обычно охотились на этих лишенных настоящей свободы диких животных. Это был настоящий смех. Они не могли убежать, они не могли никуда пойти. Во всяком случае, они были пойманы, и, кроме того, их убивали.
От слова «фирдаус» происходит английское слово «рай» (paradise). Они полностью забыли об охоте, они только помнили об огороженных стеной прекрасных царских садах. Но целью была охота; сам сад был вторичен. В английском же языке об этом полностью забыли; иначе будет очень трудно описать рай. Огороженный стеной сад может быть описан как… но кто там охотник? И на кого должны охотиться?
Возможно, Бог охотится на святых? Я не вижу там каких- либо других животных, кроме святых; они — единственные животные, которым разрешено находиться там. Если это охотничье место, то в этом случае святые должны действительно страдать, очень сильно страдать: всю свою жизнь они страдали ради того, чтобы войти в рай, — и сейчас вот он, рай!
Невозможно выбраться из него; он — огороженный стеной сад. Снаружи — пустыня и смерть; внутри можно попытаться спрятаться, вы можете выжить — не все животные умрут. Но размышление о себе как о животном, на которого охотятся, приведет к тому, что из воздушного шара христианского рая выйдет весь воздух. Это горячий воздух.
Очень глупо то, что выбрали слово «рай». Но девяносто девять процентов тех людей были учеными, которые были обучены только словам, которые ничего не знали о дейетвитель- ности, которые ничего не знали о себе, которые ничего не знали о просветлении. Они были слепыми людьми, совершенно слепыми. Они никогда не видели света, но говорили о свете. Естественно, их можно простить; они глупы, но прощаемы.
Один процент людей прекрасно знал то, о чем они говорили; их беда была больше, чем беда тех ученых. Ученые чувствовали себя непринужденно, описывая вещи, которых они не знали. Для них не было проблемы, так как в их умах не было противоречия; им было все ясно. Отсюда и слово «мистик»: оно идет от ученых, теологов, философов; они говорят, что этот человек говорит так, что из его речи невозможно извлечь какой- либо смысл. Мистик — это тот, кто говорит абсурд.
Но мистик, в действительности, находится в затруднении. Он знает истину, но не знает какого-либо соответствующего слова, чтобы выразить ее, поэтому он вынужден использовать слова, которые были использованы другими. Поэтому и он тоже называет просветление «прибытием домой».
Но истинный мистик немедленно осознает, что то, что он говорит, — неправильно. На самом деле, он не упустит ни одного момента, чтобы сказать: «Что бы я ни говорил, не начинайте верить буквально каждому слову. Постарайтесь прочитать между словами, между строчками: в паузах, после запятых, точек — читайте там. Отбросьте как можно больше слов и создайте промежутки».
Существует суфийская книга; ей по крайней мере семьсот лет; она называется просто Книга. Это пустая книга, в ней ничего не написано. Она с благоговением передавалась от одного поколения мистиков к другому; от Учителя к ученику: «Это наша проповедь. Я читал ее всю свою жизнь, теперь ты читай ее. Я умру, ты умрешь, но ее чтение должно продолжаться. Книга должна быть сохранена».
Можно понять сохранение Корана. Гиты, Библии. Торы; в них что-то написано, что-то важное, значительное. Но суфии настаивали на сохранении книги, в которой ничего не написано. И она передается Учителем только успевающему ученику, главному ученику, который станет следующим Учителем. По- видимому, эти люди прилагали все усилия для того, чтобы что- то сказать без слов. По крайней мере, они прилагали усилия.
Такова была ситуация со всем тем одним процентом мистиков по всему миру: они должны найти какой-то прием для того, чтобы выразить невыразимое. Слово «просветление» также выдумано учеными — ученые делали великую работу. И мистики вынуждены были использовать это слово, прекрасно зная, что это переживание не имеет ничего общего со светом, с которым вы знакомы.
Просветление, которое описывается данным словом, находится вне света и темноты, так как оно — вне двойственности. Вы не можете назвать его темнотой, вы не можете назвать его светом, и все же оно имеет свойства их обоих.