Михаил Петрович Кулаков
Современный русский перевод Библии
Предисловие
Каждая эпоха и каждый человек открывают для себя Священное Писание и его многообразный мир по-новому. И это неудивительно, ведь Библия – не только Книга книг, «принадлежащая к высочайшим взлетам словесного искусства» (Я. Парандовский), но и Слово Божье, истинный хлеб жизни, который может утолить наш духовный голод. Она явила миру свою живительную силу, столетиями питая целые народы, определяя их мировоззрение, формируя культуру и мироощущение личности. Авторитет ее поистине безграничен, ее образы и смыслы вечно новы, и когда появляется новый перевод Вечной Книги, это еще более усиливает ее историко-культурную значимость и дает возможность читателю постигать духовное богатство Писания в другом измерении, с новыми акцентами, гранями и оттенками смысла.
С самого начала, приступая к осуществлению нашего замысла – к переводу Библии на современный русский язык, мы, как и любой другой переводческий коллектив, понимали значимость Славянской Библии, которая столетиями была единственной Библией на Руси и поныне используется в литургической практике Русской Церкви; мы осознавали и колоссальный вклад Синодального перевода в историю русской культуры в целом и духовную жизнь отдельного человека в частности. Очевидно, что только Слово Божье могло привести наших предков к обретению нового света и новой веры во Христа Спасителя. Достижению этих высоких целей способствовали поначалу просветители Кирилл и Мефодий, а девять веков спустя – Российское Библейское общество, которое в начале ХIХ века поставило перед собой задачу подготовить новый перевод Священного Писания на русский язык. Процесс этот был столь долгим и драматичным, что порою казался неосуществимым. «Как тяжело подумать, – писал об этом в 1870-е годы славянофил и богослов Ю.Ф. Самарин, – что мы не доросли даже до ощущения потребности такой Библии, которая бы сблизила современную жизнь с вечным Словом». Тревога эта вполне объяснима: если Новый Завет вышел в свет в 1823 году, то полная Библия – лишь пять десятилетий спустя, в 1876 году. С ее выходом «решились наконец важнейшие религиозные ожидания и чаяния столетия» (Б.А. Тихомиров). Нужно сказать, что позже, в трудные времена советской власти, в народе могло сохраниться христианство и он не утратил своего наследия и веры во многом благодаря Синодальному переводу.
Когда же в России закончилась эпоха безверия и наступили беспрецедентные по размаху перемены, обретя свободу, общество столкнулось не только с проблемой поиска духовно-нравственных ориентиров, но и с потребностью в новом переводе Библии, в котором истины Откровения были бы выражены на современном русском языке, более близком читателю, чем язык Синодального перевода. О необходимости таких новых переводов справедливо писал выдающийся библеист XX века Брюс М. Мецгер: «Перевод Библии – это непрекращающееся дело. До тех пор пока язык остается живым, он будет постоянно изменяться, и поэтому неизбежно будет возникать необходимость в новых переводах Писания». Необходимость эта продиктована и значительными достижениями второй половины ХХ века в области сравнительной семитологии и исторической грамматики библейских языков, а также уяснением арамейской основы языка некоторых книг Нового Завета.
Новая эпоха открыла новые возможности для тех, кто мечтал о просвещении нашей страны через Слово Божье, поскольку возрождение России невозможно без доступа к Священному Писанию, и в появлении нового перевода многие наши соотечественники (ученые, библеисты и священнослужители) видели осуществление этой важной, великой миссии, в их числе С.С. Аверинцев, о. Александр Борисов, А.М. Бычков, о. Александр Мень, М.П. Кулаков, А.А. Руденко, Н.Л. Трауберг. Тогда же прозвучала мысль о. Александра (Меня) о том, на каких началах может строиться сама идея перевода: «Сегодня в мировой практике библейских переводов господствует плюрализм. Признавая, что любой перевод в той или иной степени является интерпретацией оригинала, переводчики используют самые разные приемы и языковые установки… Это позволяет читателям ощутить различные измерения и оттенки текста».
В конце 1980-х – начале 1990-х годов, эти замыслы начинают воплощаться в жизнь. Параллельно, независимо друг от друга, появляются авторские переводы отдельных книг Библии, осуществленные энтузиастами: можно вспомнить перевод синоптических Евангелий о. Леонида Лутковского, «Канонических Евангелий» В.Н. Кузнецовой, Послания к римлянам М.П. Кулакова, Евангелия по Марку С.В. Лезова. Позже возникает несколько проектов по переводу полной Библии на русский язык. Здесь, безусловно, следует назвать не только проект перевода Священного Писания, осуществленный Международным Библейским обществом, но и перевод Библии Российским Библейским обществом. В те же годы был создан Институт перевода Библии при Заокской духовной академии. Учреждение Института стало возможным благодаря энтузиазму и самоотверженному труду известного церковного и общественного деятеля Михаила Петровича Кулакова (1927–2010), почетного члена правления Российского Библейского общества (одного из тех, кто стоял у истоков РБО). Еще в годы господства атеизма в СССР М.П. Кулаков жил идеей создания нового перевода Священного Писания в надежде содействовать приобщению соотечественников к идейно-художественному миру Библии. С ранней юности посвятив себя изучению языков и библейских текстов, он в начале 1990-х годов смог собрать вокруг себя специалистов, с которыми плодотворно трудился, воплощая в жизнь эту свою мечту.