Нейроклонирование стало наиболее популярным среди очень богатых людей подарком «Птолемея» – эта сомнительная процедура обойдется в целое состояние, но вам почти гарантировано настоящее бессмертие. Почти, ибо процент ошибок при нейроклонировании составляет около двадцати из сотни, и ошибки эти фатальны. Человек, увы, неизбежно смертен: это закон природы, – но любой закон можно обойти, что наглядно доказано существованием Лабиринта и межзвездными путешествиями без потерь во времени, описанных Эйнштейном.
Я, кажется, недавно сказал, что Бога нет? Древние религиозные догматы гласят: человеческая душа (читаем – накопленная информация и генетический набор, составляющие индивидуальность homo sapiens) единственна, неповторима, а самое главное – бессмертна. Гипотетический Господь Бог вроде бы дунул в лицо первому человеку Адаму, вложив в него живую частицу Себя и сказав: «Верни, когда потребую». В эти легенды теперь практически никто не верит, но «Птолемей» догадался, что работать с информацией и генетикой ему вполне по силам.
Да, число связей в нейронах превышает число атомов во Вселенной, но количество информационных бит ограничено – достаточно их считать, записать на временный носитель, а затем вложить в созданного клона, генетически идентичного оригиналу. Основная задача – не допустить самых минимальных расхождений, в противном случае ничего не выйдет и нейроклон навсегда останется пускающим слюни идиотом. Ну а если процесс закончится успешно, вам гарантирован второй (возможно, и третий, и четвертый…) жизненный срок с полным сохранением памяти – получаете готовое тело с физиологическим возрастом восемнадцати-двадцати лет и прежнюю «душу».
Стоит – полмиллиарда. Деньги, что и говорить, огромные, но богатых людей у нас хватает. Риск оказаться в двадцати процентах неудачников никого не пугает – лучше так, чем неизбежная смерть.
Где он, этот Бог? Его функции на себя временно взял «Птолемей», пока не будет выдумано чего получше.
Мне точно не грозит стать миллиардером, а потому я и не задумываюсь о перспективе прожить больше отведенного срока. В моем возрасте о смерти не задумываешься. В конце концов нейроклонирование рано или поздно станет таким же доступным, как ДНК-РНК-терапия, палеореконструкция или биоскульптура.
Но зачем нужно бессмертие в угасающем, не меняющемся мире? Наблюдать статичную картинку и зевать от скуки?
Слишком много думаешь, дружище. Сядь и приготовься. Взлетаем через две минуты.
Я должен был лететь обычным гражданским рейсом с EZ Водолея на Сириус. От космопорта моего родного города Эрфурт-ам-Везер до орбитальной станции, затем пересадка на дальний транспорт «Фараклак» до Афродиты, оттуда челноком до «Викинга» – четырнадцать часов в дороге, из них восемь в гипере, как традиционно называется переход по Лабиринту, вне времени и пространства.
На Веймаре полноценной ночи не бывает – планета кружит по очень сложной орбите вокруг трех светил: большой оранжевой звезды и двух карликов красного и голубоватого цветов. Однако, когда системообразующая звезда уходит за горизонт, наступают двадцатичасовые сумерки и температура падает с привычных тридцати пяти до пятнадцати градусов по шкале Цельсия.
В лазурно-синем небе над куполом порта мерцают два пятнышка звезд-спутников и самые яркие звезды, со стороны моря дует постоянный сильный ветер, у терминалов перетаптываются немногочисленные туристы: охотничий сезон у нас закрыт до следующего года (сиречь на семнадцать стандартных месяцев), а больше никаких особых достопримечательностей на Веймаре нет, кроме уникальной океанской фауны, тщательно восстановленной благодаря вывезенным с Земли генным образцам.
Я прекрасно отдохнул за полгода, набрал пять килограммов лишнего веса – выплаченных за прошлую рабочую смену денег хватило на пляжи Нуово-Корфу и путешествие по чудесным лесостепям Тронхейма, входящего в Скандинавскую Унию. Я даже едва не женился, но роман оказался краткосрочным, как и все знакомства на знаменитых курортах. Кроме того, Дара жила на Армагасте – сто девяносто световых лет. Обещала присылать сообщения по линии Планка, однако я еще не получил ни одного.
Не сошлось, так и не сошлось. Какая нормальная девушка решится доверить свою судьбу человеку, который вынужден на целых шесть месяцев в году покидать родной дом в соответствии с условием контракта?
– Герр Виттман? – Я слегка замечтался и вздрогнул, когда на плечо легла тяжелая ладонь.
– Слушаю?..
– Пройдите со мной, пожалуйста. Служба Безопасности Флота.
Ничего себе! Передо мной стоял аж фрегаттен-капитан (звание, соответствующее армейскому подполковнику). За спиной хмурого вояки громоздились трое сопровождающих: обер-штабс-боцман и два здоровенных маата – старших матроса.
– Но позвольте узнать, в чем дело? – Любопытно, чего такого ужасного я натворил, что привлек внимание тайной службы Флота? Сразу появились нехорошие мысли: давно забытая драка в баре на Тронхейме? Или отследили мое мелкое жульничество в казино? Нет, не может быть, флотская безопасность Абвермарине такой мелочевкой не занимается – обычной полиции, что ли, нет?
Фрегаттен-капитан изволил чуть улыбнуться, скорее презрительно, чем доброжелательно. Видел, как я перепугался.
– Не стоит беспокоиться, герр Виттман, – снисходительно сказал он. – Мне приказано сопроводить вас на шнелльбот «Принц Баденский» и немедленно доставить по назначению.