Не проезжают мимо автобусы. Грузовые машины, легковушки, опять грузовые. На многих грузовиках красуются логотипы Макдональдса. Похоже, он идёт правильно. Да и нет ведь другой дороги. Не ошибёшься.
Однако начинается дождь. Первые капельки робкие, но это только первые. Вскоре начинает моросить в полную силу.
Ему даже некуда спрятаться. Разве что стать под дерево с тёмной корой. Он становится под дерево, но оно плохо защищает. Листочки ещё едва пробиваются из лопнувших почек, такие листочки не защитят. Капли дождя пролетают сквозь ветви и капают, капают, капают. Кажется, нет конца этому дождю. Обложило всё небо, до самого горизонта.
Конечно же, у него нет зонта. Ничего у него нет. Сбросил тяжёлую сумку на землю, на сумку тоже капает дождь, и она намокает, там инструменты, их жалко.
Ангелы разрыдались. Опять уже разрыдались, и его это злит: сколько могут рыдать, когда же уймутся, когда? Дали б хотя бы дойти до складов.
Он поднимает голову к небу и грозным голосом говорит: «Именем Господа заклинаю вас, тучи,- расходитесь!»
Улетели слова, и он сам улыбается. Не получится, ведь не так он сказал. Не получится. На глядящее в небо лицо капает дождь, капля за каплей - капает, капает - и каждая капля вторит: не получится.
И тогда он опускает голову, смотрит в землю. И в опущенной голове возникает вопрос: может ли прокажённый говорить «именем Господа»?
Фарисеи и книжники скажут: не может. Фарисеи и книжники проносятся мимо на своих легковушках. Куда несутся? За чем? Спрятались от дождя за бронёй из металла, а ведь дождь очищает, вода очищает. Его очищает. А их?
Он засунул руки в карманы, но по правой руке кто-то ползёт. По ладони ползёт, по запястью.
Он вытаскивает руку из кармана. Ползёт красный жучок с чёрными точками. Божья коровка взбирается по нему. Его тёплая рука её согревает. Божья коровка не считает его прокажённым, она не фарисей, и он этому рад. Он вспоминает детскую песенку:
Божья коровка, улети на небо! Там твои детки кушают конфетки.
Но улететь на небо мешает дождь. Нельзя божьей коровке лететь в дождь, наверное, нельзя. Он засовывает руку обратно в карман куртки. Вместе с божьей коровкой. Раз она там пряталась, пускай и дальше прячется, он её не обидит.
А дождь не кончается. И не думает. Никакого просвета на небе. Может так и до вечера доморосить.
Он вынужден идти. Под дождём. Взвалить намокшую сумку на левое плечо, такое же намокшее, и идти вдоль шоссе. В правом нижнем кармане у него прячется божья коровка. Он укрыл её от дождя. Надёжно укрыл.
Поворот направо. От шоссе отходит боковая дорога, он сворачивает по ней, и впереди уже видны серые длинные коробки складов. Огромные коробки.
По дороге теперь не несутся машины, он идёт один сам. Те, кто ехали на склады, уже пронеслись. Уже начался у них рабочий день. И у него тоже скоро начнётся. Ещё полкилометра пройти под дождём - и начнётся.
****
ПРОХОЖДЕНИЕ. Логистический центр «Макдональдс-Балтия». Комплекс огромных складов. Серых металлических коробок.
Внутри одной такой коробки холодильник. Температура от плюс двух до плюс четырёх. Внутри холодильника решили сделать небольшой офис - конторку для складского начальства. Внутри огромной коробки надо сделать коробку маленькую, изолированную со всех сторон, и с крышей, чтобы внутри неё было тепло, а не плюс два плюс четыре.
Саму маленькую коробку делают другие. Его задача эту коробку электрифицировать. Подвести линию электричества, подключить розетки и освещение, сделать выключатели и входной щиток.
Работа кажется несложной. Сначала нужно подвести питающую линию. У входа на склад, у ворот, висит главный щит. От того щита и нужно вести линию. Сорок метров трёхжильного провода, упрятанного в гофрированную трубку. Единственная проблема в том, что вести линию надо на высоте, выше точки подъёма ворот, а это не меньше пяти метров высоты. До такой высоты с лестницы не дотянуться. Для него выделили специальный электрокар с люлькой; он заходит в люльку, его поднимают почти под потолок, и он работает.
Сначала нужно прикрутить шуруповёртом крепления. Потом отрезать кусок гофрированной трубки в метра три длиной и вставить в крепления. Потом в эту трубку пропихнуть провод - и можно двигаться дальше.
У него стучат зубы от холода. Сначала он промок по дороге, а теперь мёрзнет здесь. Он же не знал про холодильник. И не взял тёплой одежды. Взял обычную робу. А в ней холодно.
Но он старается не обращать внимания на холод. Просто надо усиленно двигаться. В тесной люльке на высоте особенно не подвигаешься, но нужно делать разные телодвижения и стараться напрягать мускулы, чтобы кровь быстрее циркулировала. Как бы пританцовывать. Кажется, он так и делает. Машинально. Он вообще работает машинально. Особенно думать тут не надо, все операции достаточно простые: раз-раз, раз-раз, раз-раз. Главное, не вывалиться из люльки, не перевеситься и не потерять равновесия. Потому что падать высоко. Рёбра ломать ему не хочется. Но о рёбрах он не думает. И даже об электричестве не думает. Руки работают сами. Руки знают, что делать. А голова... голова вроде бы автономна, голова забита своим, и это «своё», оно всё время присутствует, никак о нём не забыть. Скорее, о проводе можно забыть. Или о трубке. Но не об этом.