Она выходит из ванной, быстро всё как у неё, а у него, наоборот, замедление в мыслях, он всё ещё думает про те синяки. И, наконец, у него рождается вопрос:
- Послушай, а кто тебя бьёт?
Она чуть не подскакивает.
- Никто меня не бьёт! Ты что!
****
ПРОХОЖДЕНИЕ. На работе произошли изменения в планах. Хозяева переиграли. Теперь они хотят ещё более грандиозных перемен. Одну бетонную стенку снести, раз она не несущая, вместо неё построить лёгкую перегородку, изящную (как выразилась хозяйка), с фигурным проёмом и со стекольной мозаикой. В другой бетонной стене, несущей, нужно вырезать арку.
Такие перемены в планах его немного пугают. Уж очень тяжёлые предстоят работы. Ужасно шумные, ужасно пыльные. Но зато денежные. И притом у него есть варианты. Он может вызвать специализированную бригаду, эти сделают всё быстро, за один рабочий день управятся. Только и деньги все тогда заберут. А что он предложит Вере? Философские беседы о Диогене? Нет, беседы о Диогене её не устроят. А его не устраивают их отношения - такие, какие сейчас. В пятницу он ей позвонит и поставит вопрос ребром: если она хочет быть его подругой, пускай приходит к нему на все выходные, пускай у него и ночует, потому что так, как было, бегом, ему больше не надо. Он хочет по-настоящему. Настоящих человеческих отношений. И он ей это скажет. В пятницу скажет. И пусть она решает.
А пока он работает. Он приступит к резанию и сносу в понедельник. Если начнёт сейчас, весь вечер пятницы ему придётся отмываться и вообще... может быть, у него не останется сил. Он сказал хозяину, что нужно разрешение на шумовые работы, потому у него есть предлог не начинать снос до понедельника.
Он закончил потолок инь-янь и перешёл в другую комнату. Но в другой комнате напарник дышит бациллами. Кашляет и сморкается чуть ли не ежесекундно. Красные глаза полны слёз. Совсем плохо напарнику. Доползался по своим презентациям. Подхватил где-то заразу. Но у них закон джунглей. У них нет бюллетеней. Всё за свой счёт. Хочешь болеть - оставайся без денег. Напарник не хочет оставаться без денег. Терпит, как может. Скребёт стенку и чихает. Скребёт и кашляет. И сплёвывает сопли на пол, заплевал весь пол. Он не выдерживает. Он уходит в ванную. Он может там класть кафель.
Но в ванной курит сантехник. Обрадовался. Сразу же пристаёт:
- Ты пойдёшь подписываться за русский язык?
Да, он пойдёт. Но потом. А сейчас нужно работать. Чтобы поскорее прошёл день, чтобы пролетел незаметно. Чтобы приблизилась пятница. А в пятницу... в пятницу снова будет аванс, а после он позвонит Вере и выскажет своё пожелание. Позвонит и выскажет. А сейчас... Сейчас он уходит на кухню. Там можно делать откосы. Можно возиться, не слушать сантехника, не слышать напарника. Просто делать своё.
Делать своё и думать о Вере. О предстоящих выходных.
Но дымящий сантехник вышел на кухню. Дымящий сантехник возмущён вчерашними новостями. «Представляешь, министр культуры заявила, что требовать официального статуса для русского языка, это, мол, то же самое, что требовать узаконить педофилию. Ты оцени, какие у них сравнения! Вот это варвары европейские. Чистые варвары!»
Он согласен с сантехником. Варвары. Но ему надо работать. Зарабатывать деньги. Приближать пятницу. Он согласен с сантехником, но молчит. И тот, постояв, удивлённый уходит. Пускай идёт к напарнику. Напарник поддержит. Струёй соплей.
А он продолжает работать.
Но сантехник кричит из ванной:
- Слышал, госсекретарша призналась? Они создают в интернете тысячи фальшивых персонажей. Во всех социальных сетях...
Он закрывает дверь на кухню. Демонстративно отгораживается. Сантехник услышал хлопок и замолк.
Теперь ничто не мешает работать. Ничто и никто. Только он вдруг садится на пол, прислоняется спиной к стене.
За окном светит солнце. Весеннее солнце.
Весна.
Пора любви.
Дверь с треском открывается. Сама. Наверное, недовольна, что он сидит в рабочее время.
Он глядит на мобильник. Ещё четыре часа до свободы. Надо работать. Как-то надо работать.
Он поднимается.
Чтобы работать.
А в пятницу... В пятницу он скажет Вере. Или настоящие человеческие отношения - или... Или он снова будет один.
Снова будет один.
Осталось дождаться пятницы.
****
ТРАКТАТ. «Но люби ближнего твоего, как самого себя»,- изрекает Моисей Божью заповедь. Когда-то эти слова имели смысл. В ХХ веке всякий смысл утрачен. Остаётся только горечь. «Быть нелюбимым всего лишь неудача; не любить - вот от чего мы все умираем сегодня»,- говорит ХХ век устами Альбера Камю. С любовью покончено. Современный человек не любит не то что ближнего, он не любит себя и потому лишён всякой основы. Современный человек больше не способен распознавать свою судьбу, не способен отвечать за свою жизнь; он видит свою жизнь как нелепый набор случайностей, непредсказуемый и непонятный. Как может такой любить, не отвечающий ни за что и не верящий ни во что? И вот в XXI веке учёные «доказали», что любовь есть опасная болезнь, психическое отклонение. Очередное отклонение внесли в реестр и присвоили код. F 63.9. Оцифрована любовь. Теперь она в одной компании с алкоголизмом и наркоманией. Медикаментозно не лечится!