Он так лежал, не думая и отвернувшись, кажется, долго лежал, а потом он всё же о чём-то подумал. О чём-то странном. Что-то его озадачило. Какая-то дилемма. Почему от женщины не несёт перегаром. Разве от женщины не несёт перегаром? Вера в доску пьяная, но он не чувствует перегара... У него так забит нос,.. но дело не в его носе. Он вдруг приподнимается, разворачивается к Вере, берёт её руку и закатывает рукав. Она сквозь сон пытается руку отдёрнуть, но он не даёт.
Да, всё видно. Видно даже ночью. Он просто не может понять, как он не видел этого раньше. Ведь раньше он был здоров, это сейчас он болен, сейчас у него температура. Сейчас, а не тогда.
Её вены нещадно исколоты. На левой руке просто живого места не осталось. Ему даже жутко на это глядеть.
И он больше не глядит. Обратно ложится, обратно отворачивается, обратно пытается провалиться в пустоту. Куда-нибудь провалиться.
Куда-нибудь.
****
ПРОХОЖДЕНИЕ. Утром Вера ушла. А он, пока он брился, у него случилась радостная новость. Странные красные пятна на груди, про которые он боялся, что они могут полезть и на лицо, эти пятна исчезли. Вдруг - раз и исчезли, так же внезапно, как появились. Наверное, он выздоравливает.
Но когда он вышел из ванной и стал собираться на работу, оказалось, что есть новость нерадостная. Исчезли не только красные пятна на его груди. Исчезли также все деньги в его кармане. Деньги на еду, рабочие деньги на материалы, на новые диски для флекса, чтоб быстрей резать стену - этих денег и не было. Словно ветром сдуло. Вера их прихватила. Покуда он брился, стащила деньги и резко смоталась. Он даже не успел расспросить её про вены. А теперь ему уже и не хочется расспрашивать, теперь он просто негодует, он в ярости!
Он хватает мобильник, набирает её номер, но нетрудно догадаться, что будет. Будут гудки. Пустые гудки. Она не берёт трубку. Он делает паузу и снова набирает её номер. Но теперь уже абонент недоступен. Абонент просто выключила мобилу, чтобы та не доставала своим трезвоном.
Он лезет в загашник. У него там отложены евро на чёрный день. Теперь там одной купюрой окажется меньше. Придётся ему покупать диски на свои личные деньги. Другого выхода нет. Стена сама, без новых дисков, не разрежется. И не подумает.
А он, он сам, он уже тоже ни о чём не думает. Вскочить в троллейбус и пасти контролёров. Потому что штраф еврами не берут. Потому что принудительные работы ему ни к чему. У него хватает своих работ! Он не должен попасться.
И не попадётся.
Часть третья
****
ПРОХОЖДЕНИЕ. Капля камень точит. На работе стали заметны подвижки. Прошлые дни он просто тупо резал стену, резал и выламывал блоки - как робот, как автомат... как бездумный мазохист. Он просто резал и выламывал и, может быть, думал, что он Сизиф. Всё это было похоже на сизифов труд, безнадёжно похоже, но ему не было дела. А сегодня он вдруг обнаружил, что дело движется, что уже виден конец, что этот конец реален и вполне достижим.
То же и со здоровьем. Его голова уже не болит. Как будто привыкла к своей боли: привыкла, смирилась и перестала обращать на неё внимание. И он сегодня даже улыбнулся, когда увидел на лоджии синицу. Пока он менял диск на флексе, пока не гремел, на лоджию прилетела синица и наблюдала за ним через приоткрытую дверь. А он отложил флекс и наблюдал за синицей. Они глядели друг на друга, и он улыбался.
А про Веру он совсем не думал. Не хотел о ней вспоминать. Что там, как там - ничего его не касается. Он должен дорезать стену. Разрезать на блоки и выломать. И также само с аркой. Вырезать и выломать. И, может быть, также само и с Верой: вырезать и выломать.
Когда он вернулся домой с работы, Вера звонила. Её номер определился, и он долго смотрел на светящееся имя. Смотрел, но не притрагивался к телефону. Что он мог ей сказать? Стена должна быть разрушена. Арка должна быть вырезана. А это светящееся имя - какое оно имело отношение? Никакого. Просто светилось.
А потом мобильник пикал. Требовал, чтоб он прочёл сообщение. И он читал сообщение. «Я могу прийти?» - спрашивала Вера, а он не понимал, у кого та спрашивает. Он думал о том, что уже завтра покончит со стеной. Должен покончить, если ничего не случится, если он утром купит новые диски для флекса, потому что старые снова сточились. Он их утром купит, привезёт на работу - и покончит со стеной. А потом ещё будет подравнивать арку, потом надо её ещё обрамить конвертом из металлических уголков, потом сделать регипсовый полукруг - но это уже всё такие мелочи, он с этим справится шутя, он с этим справится и получит деньги, большие деньги, которые он заработал один за всю бригаду - и на эти деньги он снова поедет в Африку. Да, как только они закончат объект, он снова поедет в Африку. Потому что на Крите ещё льют дожди. Потому что Критское море ещё не прогрелось. И Ливийское море тоже ещё не прогрелось.