ПРОХОЖДЕНИЕ. Его «извечная дхамма» - это Вера. Опять он думает о ней. Вроде бы читает книгу, вроде бы видит слова и строчки, но в его голове все слова и все строчки складываются в одно. В имя Вера. Все его мысли, настоящие мысли, все они ходят на привязи вокруг неё.
Ненависть не побеждается ненавистью; похоть не вытесняется похотью; бес не изгоняется другим бесом. Все люди ей говорили: дура, что ты творишь! Все люди пылали ненавистью к её пороку. Все люди хотели изгнать её героиновые уколы другими уколами, якобы правильными, медицинскими... Все люди делали с нею не то, совершенно не то, поступали не так... И голубок... её голубок - в том только жалость. Жалость бессилия. «Мне жалко тебя, я сострадаю тебе и готов разделить твою участь». Жалость не изгонит беса. Никак не изгонит. Только укрепит. Вера может изгнать. Доверие. Не воевать, а доверять... Она знает, что делает, она может найти в себе силы, если захочет... как Мария нашла в себе силы... Нашла... Ведь не Иисус искал Марию, но Мария сама искала Иисуса. И Вера тоже искала его. Открыто просила о помощи. Другие думали, что она просит денег на героин, но она ведь просила о помощи... На самом деле о помощи. О чём же ещё?.. Ну о чём?..
ДХАММАПАДА. 103. Если бы кто-нибудь в битве тысячекратно победил тысячу людей, а другой бы победил себя одного, то именно этот другой - величайший победитель в битве.
ПРОХОЖДЕНИЕ. Вера может ещё победить. Битва отнюдь не закончена. Вера может. Только никто уже в это не верит, что она может. Он один в это верит, искренне верит. Он верит в неё. Она может. Он ей доверяет. Что-то случится. Какое-то чудо случится. Что-нибудь произойдёт. Обязательно произойдёт. Вера опомнится. Вдруг возьмёт и опомнится... Или умрёт.
Воробьи на балконе вовсю чирикают, ждут от него завтрака. Изголодались после стольких дней любви. Один приземлился на отливе, цокает по жести лапками и даже стучит клювом в окно. Недвусмысленный знак. «Хватит думать о Вере, дай же поесть!»
И он подчиняется. Идёт на кухню, крошит еду для воробьёв, белый хлеб и сыр; насыпав еду воробьям, он поливает цветы, а потом... Потом снова берётся за Дхаммападу, чтобы думать о Вере.
ДХАММАПАДА. 284. Пока у мужчины не искоренено желание к женщинам - пусть даже самое малое - до тех пор его ум на привязи подобно телёнку, сосущему молоко у матери.
ПРОХОЖДЕНИЕ. Вот тут он попался. Ведь он хочет Веру. Хочет. Любую. С героином, без героина - он хочет её. И, может быть, просто он себе врёт. Приукрашает свою похоть всякими баснями про борьбу. Он её хочет. Просто-напросто хочет. Как женщину.
Он усмехается - и отбрасывает сомнения. Если бы им двигала похоть, он бы уже набирал Верин номер. Пускай приходит. Он бы наскрёб для неё денег. В конце концов, у него же есть заначка на чёрный день... Он хочет её, но ведь он ей не звонит, он контролирует своё хотение, он ждёт какого-то чуда, сумасбродного чуда или вообще невесть чего... Чего же он ждёт?
Чирикают воробьи на балконе. Хотят ещё завтрака. Воробьи, похоже, не сомневаются, что он кормит их с любовью, что он не подсыплет им яда, не установит ловушку... Откуда вообще он может взять яд, что за чушь!.. Это он Вере оплачивал её яд, давал деньги на яд, давал и снова, наверное, даст. Или не даст?
Он опять усмехается. Реальный мир не чёрно-белый. Всё возможно в реальном мире, который не чёрно-белый. Вот Христос когда-то засушил смоковницу, умертвил древо только за то, что оно не пожелало дать плодов прежде положенного срока. Когда-то он осуждал Христа за этот поступок, рассуждал как фарисей: не сажал, не взращивал - но засушил. А теперь... теперь он видит всё по-другому. Не бывает чёрно-белых вариантов. Древо не верило в чудо. Только в правильность. Но чудо возможно. Возможно! И он его ждёт, это чудо. Терпеливо дожидается. А до тех пор... Может быть, он однажды снова даст Вере денег на героин... И, может быть, этот самый, оплаченный им, героин станет той последней каплей, которая Веру добьёт. Может быть, будет так. Всё может быть.
Златоликое солнце светит в окно. Улыбается солнце. Смеётся. Над его сомнениями смеётся. И он возражает: «Да, тебе легче, Глаз Мира. Светишь и светишь! Всё видишь, всё терпишь».
Но ведь не прав он... Не легче. А по-другому. Одного солнечный свет взрастит, другого - засушит. Солнце ли виновато? Каждый свой выбор делает сам.
****
ПАМЯТЬ. Весь май они не виделись. Целый месяц. Она оказалась такой же гордой, как и он. Она больше ему не звонила и не присылала сообщений. Она просто исчезла. Наверное, нашла себе другого спонсора. Или же тот её голубок стал зарабатывать много денег - столько, что им хватает обоим...
Конечно, он не переставая о ней думал. Думал практически каждый день. И даже не практически - просто каждый день. И ночью тоже думал. Но он оказался в тупике. Положение было безвыходным. Он ведь не мог так просто сдаться. Она неправильно поступала. Она вела себя вызывающе нагло. Она должна была сделать хоть какой-то шаг навстречу, хоть что-то изменить... хотя бы на словах. Если он действительно ей нужен, она сама должна найти способ помириться. А вот если ей нужны только его деньги, он предоставил ей время, достаточно времени, чтобы найти нового спонсора себе на замену. Впрочем, когда-нибудь он ей всё же позвонит. Наверное, позвонит. Просто узнает, как у неё дела. Просто поговорит. Но не так скоро. Когда-нибудь.