– Во всяком случае, честный, – огрызнулся я. – Когда ты успела принять другую сторону?
– Пытаясь объяснить, я только зря трачу время, – тихо сказала Арлен. – Речь пойдет о сострадании, а это слово вряд ли найдется в твоем словаре. – Она встала с кресла. – Не пора ли спать? Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, Арлен.
В дверях она обернулась.
– Останешься на ночь?
– Не думаю, – ответил я.
– Скорее всего, утром мы не увидимся. – Она говорила с вежливой улыбкой, очевидно приберегаемой для продавца, неправильно отсчитавшего сдачу. – Поэтому говорю «до свидания» сейчас.
– До свидания, Арлен. – Я позволил блондинке повернуться и выйти в холл, глядя, как плавно покачиваются ее бедра, затем произнес – достаточно громко для ее слуха: – Кажется, ты еще не согрелась.
Арлен вздрогнула и демонстративно скрылась из моего поля зрения. Я взял пустой бокал и отнес к бару. За второй порцией бурбона я все еще сам с собой дебатировал вопрос: ворваться в комнату и изнасиловать ее или забыть обо всем. Проблема с насилием, благоразумно размышлял я, в том, что к нему следует приступать с полной серьезностью. Постараться сохранить даже малейший признак чувства юмора, и тогда можно закончить до начала. Внезапно передо мною возникла четкая картина: я врываюсь в комнату, спотыкаюсь о проклятую скамеечку для ног и вываливаюсь из окна. Так или иначе, успокаивал я себя, если моя догадка верна, очень скоро возникнет более предпочтительная альтернатива.
– Знал ведь, что я вернусь, не так ли? – гневно сказал голос более предпочтительной альтернативы через несколько минут.
– У меня была только надежда, – усмехнулся я своему искаженному отражению в одной из бутылок, выстроившихся вдоль стенки бара. – Скорее, даже пылкая мольба!
– Ты сказал, что я недостаточно согрелась. – Арлен произнесла это так, что я убедился: осталось только подсечь рыбу. Но для полного успеха требуется осторожность. – Хотел, чтобы я услышала, не так ли? Словно гарпуном между лопаток.
Я поставил стакан на крышку бара и медленно обернулся. Арлен стояла всего в паре футов от меня – руки на бедрах, большой рот кривится в высокомерном презрении, а небесно-голубые глаза горят ожиданием. При каждом вздохе ничем не скованные молочные железы блондинки поднимались и падали с восхитительной свободой. Я схватил ее за руки и потащил к двери.
– Что это? – почти беззвучно спросила она уже в холле. – Молниеносное изнасилование?
– И такая мысль посещала, – признался я. – Но игра, в которой участвует только один игрок, – совсем не забавна. Где наша комната?
– А зачем тебе? – Она подождала пару секунд, но, поскольку я не ответил, поспешно добавила: – Первая дверь направо, и, если по дороге наткнемся на мисс Коллинз, – улыбнись!
Как только мы вошли, я закрыл дверь, и блондинка облегченно вздохнула.
– Слава Богу, не встретили старую летучую мышь! Я бы умерла со стыда.
– Зачем переживать о мелочах? – тихо произнес я. – Меня волнуют более важные вещи – эта блузка расстегивается, раскрючивается, развязывается или?..
– Сбрасывается, – игриво закончила она шепотом. – Вот так.
Онемев от восхищения, я смотрел, как она опустила руки, захватила полы своего кафтана и сняла его через голову одним быстрым, отработанным движением, подтверждая мою догадку, что под ним ничего нет. Мягкий свет ночника тонко подчеркивал захватывающее дух великолепие полных грудей со стоячими коралловыми сосками и отражался от аккуратного треугольника волос между бедрами. Под медным пламенем едва намечалась щелка.
– Не знаю. – Она бросила кафтан на ближайший стул и сердито взглянула на меня. – Я готова и жду, а ты все еще в галстуке.
– Сейчас догоню! – пообещал я, удивленный легкостью, с которой сумел отлепить язык от нёба.
Изумляясь своей скорости, я избавился от одежды, а тем временем мой прут стал необуздан и изготовился к будущей схватке. Я протянул руки и обнял ее.
Ко мне приникло мягкое и в то же время упругое тело, возбуждая еще больше, так что от яиц вверх поползла приятная тяжесть. Ее таз восхитительно прижался к моему, а груди вдавились в мою грудь. Мои руки скользнули к ягодицам Арлен и крепко захватили их, прижав еще крепче. Мой твердый кол, зажатый между ними, требовал облегчения. Я медленно опрокинул Арлен на кровать. Мы упали вместе, я сверху, и пришлось немного побарахтаться, чтобы вернуться в наши, так сказать, прежние позиции. Ее лицо стало мягче, но в затуманенных глазах мерцал волчий огонек. Когда моя рука поползла вниз и, захватив мое бушующее хозяйство, ввела его в сырую, губчатую путаницу между ног блондинки, она обхватила мой торс ногами. Ощутив вначале некоторое сопротивление, я толкнул сильнее – и вдруг оказался внутри. Ее ножны обхватили меня, гладкие и шелковистые. С тихим стоном Арлен выгнулась, принимая меня по самую рукоять. Наши тела двигались в унисон, ритм учащался, и наша страсть взлетела до невыносимых высот. Ее стоны отдавались в моих ушах. Арлен взяла мою руку и прижала ее к верхней части вагины так, что я ощущал, как вхожу и выхожу из нее. Извиваясь подо мной всем телом, она не отпускала ладонь, и подушечка моего пальца лежала прямо на клиторе.