— Я передумала.
Она увидела, что он судорожно вздохнул.
— Могу я спросить, почему?
Его голос был напряжен и обижен.
— Ты вряд ли поймешь.
Кристина почувствовала, что вот-вот разрыдается. Она отвернулась от него, чтобы он не видел ее лица.
— А ты попробуй.
Показалось ли ей, что его голос был ласковее и мягче, чем обычно? Его руки касались ее с нежностью, на которую, ей казалось, он был неспособен. Она чувствовала, как он поглаживает ее руку, успокаивая ее, как он прикасается к ее телу, как будто хочет утешить и подбодрить ее. Прикосновение всегда красноречивее слов, ведь оно не лжет. Должно быть так... Или, может, она еще настолько неопытна, что читает в его жестах лишь то, что ей хочется?
Кристина почувствовала себя выжатой, раздавленной своими же собственными эмоциями, разбитой наголову.
— Я не хочу просто секса.
В комнате повисла тишина, в которой Кристина яростно спрашивала сама себя, почему вдруг она решилась на такое признание. Она ждала от Стива ответа и не знала, какой отклик она надеется услышать.
— Нет? Так чего же ты хочешь?
Его руки теперь лежали на ее плечах, поглаживая их, медленно двигаясь к шее, нежным массажем удаляя напряженность из ее мышц.
Кристина проглотила комок, перехвативший ее горло, в то время как многочисленные мурашки разбежались по ее телу. Она почувствовала, как участился пульс в основании шеи, когда Стив коснулся его пальцем. Затем этот дерзкий палец перекочевал ко рту Кристины и стал нежно поглаживать нижнюю губу.
— Скажи мне честно, Кристина, чего же ты хочешь от меня?
И тогда она потянулась к нему губами, покрывая его лицо быстрыми легкими поцелуями, перемешанными со страстным шепотом.
— Мне нужен ты, Стив!
В этот раз все было иначе: острее, пронзительнее, глубже. Она не только ждала его ласк и прикосновений, но отчаянно отзывалась сама на каждое его движение и стремилась заставить его почувствовать то же, что ощущала она сама. Кристина касалась Стива легкими дрожащими пальцами, а затем становилась все увереннее, видя силу его желания, которым светилась каждая черта его лица. Она видела, что он так страстно желает ее прикосновений, так стремится к ним, что он, наверное, прошел бы босиком по огню, лишь бы насладиться ими. Это придало Кристине смелости и зажгло ее сердце радостью.
Она купалась в море удовольствия, понимая, что теперь она — хозяйка положения. Когда она достигала пика, ей казалось, что она рассыпается на тысячу мелких осколков, каждый из которых сияет от наслаждения.
Когда же все закончилось и она убедилась, что Стив уснул, она все же поплакала, горюя о том, что Стив подарил ей сегодня столько новых ощущений и удовольствий, кроме одного — своей любви.
Неважно, что Стив говорил, какие логические аргументы приводил, стремясь оправдать отсутствие любви к ней, а также чтобы установить между ними эмоциональный барьер. Как бы он ни убеждал ее в обратном, все же Кристина знала, что любит его. Она вовсе не хотела этого чувства, оно оскорбляло и ранило ее гордость, но она не могла ничего поделать с ним.
Кристина потеряла счет времени, которое она потратила на то, чтобы как-то привести в порядок свои мысли, пытаясь мысленно перечислить все причины, по которым она не может любить его. Но ее сердце отказывалось слушать ее. Оно безразлично отвернулось от всех ее доводов, даже когда она напомнила ему о самом страшном — о Долли!
Кристина обрадовалась, увидев у дома автомобиль Стива, и поспешно припарковала свою машину рядом. Только вчера Стив сказал ей, что впредь он будет больше времени работать дома.
— Дело организовано таким образом, что мое ежедневное присутствие в Бостоне излишне. Мои служащие вполне справляются без меня. Если возникнет такая необходимость, они всегда могут связаться со мной по телефону. Кроме того...
Он выразительно посмотрел на ее живот. Кристина почувствовала легкую панику, уже ставшую ей знакомой за последние дни.
Стив вел себя так, говорил с ней таким тоном, будто он знал наверняка, что она беременна. Создавалось такое впечатление, что он не оставлял ей выбора, вынуждая ее признаться в том, что она ждет ребенка.
Но это не входило в ее планы. Еще не пришло время для этого. Кроме того, у нее еще не было никакого официального подтверждения ее подозрениям, а только лишь смутное ощущение новой жизни, зародившейся в ней. Конечно же, существовало множество способов узнать, насколько точны ее предчувствия, но почему-то ей не хотелось этого делать, и Кристина пыталась скрыть от самой себя причины этого.