Она понимала, что в действительности решение этого вопроса вряд ли вызовет особые трудности, ведь наследство принадлежало ей по неотъемлемому праву, так что не стоит пороть горячку.
Пол Стивенсон наверняка написал бы ей, если бы предвидел какие-нибудь затруднения, так ведь?
Кристина знала, что ей принадлежит часть акций отцовской компании. Она никак не могла забыть, что Стив потому и женился на ней, что хотел получить контрольный пакет акций. Может быть, если предложить ему свои акции, он согласится выплачивать доход по ним на цели благотворительности?
В конце концов, если он не согласится, она всегда может продать акции на бирже. Вряд ли он захочет этого. Сознание того, что у нее есть хоть какая-то власть над ним, немного подбодрило Кристину.
Стив подошел к ней почти вплотную, и девушка с иронией подумала, что по крайней мере одно в их отношениях осталось неизменным — ей все так же приходилось запрокидывать голову, чтобы посмотреть ему в глаза.
Теперь она запоздало пожалела о том, что не надела какие-нибудь супермодные туфли на высоченном каблуке вместо удобных мокасин. Неприятно ощущать на себе его взгляд сверху вниз.
— Пойдем.
Стив положил руку ей на спину, словно подталкивая. Кристина поспешно шагнула вперед, стараясь избежать прикосновения его властных длинных пальцев к своей спине.
Что с ней происходит? С какой это стати она должна дрожать оттого, что Стиву пришло в голову прикоснуться к ней? Когда-то она страшилась этого, потому что знала, что даже самого мимолетного контакта с ним было достаточно, чтобы заставить ее стремиться к нему и желать его.
Но ведь те дни давно уже миновали! На улицах Найроби она видела столько живых страдающих свидетельств того, что случается, когда двое предаются сексуальным удовольствиям, не задумываясь о последствиях. Конечно, она бы ни за что на свете не бросила своего ребенка. Правда, она и не оставалась на улице одна-одинешенька и без всяких средств к существованию...
Но дело было даже и не в этом...
Чувствуя, что у нее кружится голова, Кристина захотела сконцентрироваться на решении какой-нибудь логической задачи, а не на анализе своих непонятных чувств, но Стив не отпускал ее от себя даже в мыслях.
— Вот сюда.
Она машинально последовала за ним к лифту со стеклянными стенками, по пути заметив, как швейцар, одетый в униформу, почтительно поздоровался со Стивом.
— Добрый день, мистер Фицпатрик.
— Добрый день. Как поживает ваша семья?
— Слава Богу, все здоровы. Спасибо вам за работу, которую вы нашли для Роберта. Он на седьмом небе от счастья.
Приветливая улыбка, которая появилась на лице Стива, сделала его лицо менее суровым и более человечным и напомнила Кристине о том времени, когда он дарил ей свою благосклонность. Непереносимая боль стиснула ее грудь. Наверное, это было неприятное ощущение от закрытого пространства лифта.
— Все еще боишься высоты? Не смотри вниз, — посоветовал Стив. — Никак не могу взять в толк, почему архитектору пришло в голову, что эти стеклянные клетки прибавят хорошего настроения жильцам дома.
Кристина подумала, что раньше он наверняка проговорил бы эту тираду своим обычным, слегка ироническим тоном, сейчас же он был равнодушен и несколько отстранен. Ну что ж, все правильно, с какой это стати он должен проявлять по отношению к ней радушие и теплоту?
А с другой стороны, мог бы хоть изобразить какое-то чувство на лице. Разве она не избавила его от необходимости убеждать ее в том, что он женился на ней по любви, что она была ему нужна? Кроме того, когда она писала письмо Тиму о том, что отказывается от наследства, она передала Стиву полную власть использовать ее акции так, как он сочтет нужным. Что еще ему нужно?
Своим поступком она еще раз подчеркнула свою уверенность в том, что считала Стива достойным деловым преемником отца, способным реализовать те планы, которым не суждено было воплотиться из-за папиной трагической смерти. Она знала, что уж в этом отношении она может доверять ему.
Отец любил рассказывать, как они встретились со Стивом на дебатах в университете. Молодой человек представлял противоположную сторону, и отец Кристины был восхищен не только его умением выстроить аргументы, но и способностью всесторонне подойти к вопросу, а также бешеной энергией, бурлящей в нем.