– Ну уж нет! – восклицаю я, тяну Андрея на себя и снова протягиваюсь к оранжевой двери. Охранник сильнее меня в сто крат, но во мне вдруг просыпается звериная сила, и я ничуть не уступаю взрослому дядьке.
Это мой финиш!
Я много вытерпел, чтобы вот так всё бросить.
Я рычу и тянусь к двери.
Продавщица слева застыла и лишь охает, но в потасовку не вмешивается, и слава богу, ведь ей добраться до нас – лишь руку протянуть. А вот продавщица справа, что у дальнего конца прилавка, кажется, решила помочь охраннику и понеслась к нам на встречу. Жирные икры и бицепсы тряслись при её беге. Пару секунд, и она схватит меня.
Андрюшка вопит. Он уже стоит на двух ногах, кроме прочего, мелкого растягивают две невиданные силы.
А до двери всё ещё несколько сантиметров.
Никогда бы не подумал, что ситуацию разрешит Человек-Паук…
Да-да. Резиновая фенечка на запястье левой руки Андрюшки, которое подарил, между прочим, я, ибо досталась она мне на халяву год назад, когда щедрый продавец на углу за большую покупку наградил меня этой самой резиновой дрянью. А зная, как мелкий прётся по всяким супергероям, я подарил фенечку ему. Значит я был не совсем плохим братом, потому что именно она соскользнула с запястья Андрюшки в тот день, и охранник свалился на пол, а мы вдвоём ввалились в оранжевую дверь.
Цель достигнута.
Кино кончилось.
******
Нас окружили сонный полумрак и тишина подсобки. Мы валялись на полу, Андрюшка лежал на мне и тихо плакал.
Я сделал это.
Выбор совершён.
Приподняв голову, прислушиваюсь к звукам снаружи, но там лишь мерный гул покупателей и продавцов, поэтому позволяю себе откинуться и облегчённо вздохнуть.
– Успокойся, – шепчу я всхлипывающему Андрюшке. – Успокойся.
– Мы вернулись? – тихо шепчет он.
– Предполагаю, что да.
– А ты уверен.
В кармане пикает телефон: сигнал садящейся батареи. Но как? Ведь ещё минуту назад заряд был почти полным. Вытаскиваю аппарат и смотрю на экран. Сердце начинает биться чаще. В нижнем углу светится: 18 авг. 19.52.
Дааааааа!
– Андрюшка, вставай, – шепчу. – Пора выходить.
С горем пополам поднимаю всхлипывающего братишку и вывожу в проход между второй и третьей кассами. Всё те же продавщицы нас не замечают, а вот охранник на дверях, ничуть не изменившийся, как будто переместился вместе с нами, удивлённо приподнимает бровь. Когда мы дохрамываем до него, он спрашивает:
– Мальчишки, вы откуда?
Сейчас, думаю, вспомнит, что именно мы почти месяц назад ворвались в его жизнь, но не вспомнил. Как говорили Твари, в каждом новом дне появляются новый персонажи и охранник из двадцать третьего июля с охранником из восемнадцатого августа – разные люди, помнящие только свою историю. Однажды первый охранник доживёт до этого дня и будет стоять здесь, вспоминая двух странных мальчишек: старшего и младшего с опухшей ногой.
– Мы… мы прошли с другого входа, – отвечаю. – Запутались, а потом нашли последний коридор и вот вышли. Мы уже ходим, до свиданья.
Дядька беспрепятственно нас выпускает в вечернюю прохладу восемнадцатого августа.
– Мы вернулись? – тихонько спрашивает Андрей, прислушиваясь.
– Да! Да, братишка! – восклицаю я и вытаскиваю телефон. – Смотри.
Убедившись, что экранчик показывает восемнадцатое августа, Андрей улыбается, а потом начинает смеяться сквозь боль в ноге. У него выходит отрывисто так:
– Ха! Ха-ха! Ха-ха-ха!
Смеюсь и я, а потом обнимаю брата. Снова чувствую его родной запах. Запах мелкого, который вечно подставляет меня родителям; запах опарыша, который постоянно отнимает у тебя последнюю конфету; запах маленького мальчика, который так мало видел в окружающем мире. Я не знаю запах Стёпки, потому что не живу с ним, а обнимать друзей как-то не принято. Я сделал правильный выбор. Если в произошедшем и есть правильные решения, то они – мои, а все ошибки – это поступки Серёги, который в шестнадцать лет не научился тому, что я познал в тринадцать.
Я хватаю Андрюшку в охапку, доношу его до бордюра и сажаю на него. Прохожие, снующие мимо, иногда удивлённо поглядывают на нас. Проезжавшим автомобилям на нас плевать, как и птицам, устроившихся в кронах деревьев. Мир такой, каков он есть, каким его контролируют Твари-вне-времени.
– Мы сейчас пойдём домой? – взбудоражено спрашивает Андрюшка.
– Да, – киваю. – Но сначала надо придумать историю для родителей.
– А что мы им расскажем? – спрашивает Андрей. – Разве они поверят в правду?
– В правду они не поверят, но есть у меня другая история, – говорю. – Послушай. Тебя похитили страшные дядьки, которые заплыли в наш городок по реке и увидели тебя на Заводи. Они хотели тебя продать в другую страну. Ну мало ли зачем, но хотели. Но мне на мыло написал доброжелатель, который сказал, что тебя хранят в Питере. Письмо, я, конечно, удаляю, но вдруг думаю, что это правда и звоню им по телефону. Они велят приезжать за тобой. А я хватаю Стёпку и Серёжку, и еду.