— Херня, — заявила Ви и ущипнула себя за кожу на щеке. Или все-таки за реалскин? — Я бы, блин, заметила. Наверное? Кусама, не ври мне. Я не железка, я же сплю, ем, и… все остальное тоже приходится делать.
Кусама пожала плечами.
— Если бы я хотела соврать, придумала бы что-нибудь послаще. Но тебе нужно принять правду и научиться с ней жить. У тебя органическая нервная система, по крайней мере, по большей части, но все остальное — хром, — она провела ладонью по плечу Ви, взяла ее за руку. — Я хорошо помню, каким было твое тело, когда мы впервые встретились. Нейропроцессор, мышечные усилители, укрепленная кожа и кости, клинки богомола…
— Было дело, — перебила ее Ви. — Но это было человеческое тело. Живое. С кучей имплантов, это правда, но я ставила их постепенно, и…
— А тут получила все и сразу, вот и вся разница. Что ты поставила первым, клинки?
— Нет, оптику.
— Но продолжила думать про нее, как про свои глаза, — Кусама говорила тоном, не терпящим возражений… и была права.
Ви думала о каждом новом импланте как о части себя. Та же старая добрая Ви, только лучше, быстрее, энергичнее. Тогда почему идея о полностью хромовом теле казалась ей такой… чуждой?
— Ты убеждаешь себя, что напугана, а на деле сама не заметила разницы, — Кусама отпустила ее руку, поднялась, отошла к окну. — Многие наши… клиенты не хотят ждать, пока им подбирают донора. Они хотят жить прямо сейчас. Думаю, тебе это знакомо.
Удар попал в цель. Ви даже прекратила бессмысленно пялиться на свои руки, — хотя с ними-то все было понятно с самого начала, металлические разъемы на предплечьях, в которых скрывался механизм клинков, она узнала, как только увидела.
— Не ты первая, Ви, и в этом тебе повезло. Поначалу у нас были… определенные трудности.
— Киберпсихоз?
Кусама обернулась через плечо, она выглядела удивленной.
— Откуда ты… у тебя раньше были приступы? В твоей истории болезни об этом ни слова. Если были — ты должна немедленно…
— Успокойся. Ничего такого со мной не было, но, скажем так… приходилось сталкиваться. Подробностей не расскажу, профессиональная этика, понимаешь?
— Понимаю. Да, ты угадала верно. Было несколько случаев, и мы сделали выводы. Поработали над дизайном. Твое тело может все, что смогло бы обычное: полная имитация — для полного погружения. Ты можешь есть, спать, чувствовать боль в мышцах, заниматься любовью, плакать.
— Вау, — Ви закатила глаза. — Последнее охренеть как полезно.
— Ты даже не представляешь, — Кусама покачала головой, отвернулась к окну. Она смотрела на небо. — За все это отвечают очень сложные процессы, и твой мозг — даже вместе с нейропроцессором, — пока не готов взять на себя их обработку. Так что сейчас тебя обсчитывают на спутнике.
— Так, хватит, — Ви прижала пальцы к вискам. Ей было муторно, и от того, что теперь она не знала, были ли это настоящие чувства — или всего-лишь эмуляция со сраного спутника — становилось только хуже. — У меня сейчас голова взорвется.
— Да это, в общем-то, все. Из хороших новостей — ты быстро учишься, Ви. Моторные программы скоро можно будет отключить. Так что больше никаких лишних движений, обещаю.
— Угу, — она спрятала лицо в ладонях. — У меня в палате поэтому нет зеркала, да? Чтобы я не увидела себя и не психанула?
— Отчасти. Но это стандартно для всех пациентов: принять себя в донорском теле не проще, чем в хроме. Даже сложнее. Тебе поставили лицевую пластину… близкую по фенотипу, но да, ты не слишком похожа на себя прошлую, если для тебя это важно.
— Не знаю. Наверное, важно? Кусама, я хочу, чтобы ты ушла. Прямо сейчас, ладно? Но… спасибо за информацию. И за откровенность тоже.
— За откровенность?
— Насчет киберпсихоза и прочего. Рада, что ты не прикрылась корпоративной тайной и прочим дерьмом.
Кусама как-то странно на нее посмотрела, попрощалась и вышла.
Доктор-без-кубика не соврала: через несколько дней Ви действительно отключили моторные программы, и теперь тело слушалось ее и только ее — по крайней мере в том, что касалось движений.
Все это время она настороженно прислушивалась к себе, пытаясь заметить разницу между собой нынешней и собой прошлой. Бесполезное занятие: воспоминания, и без того не самые четкие, с каждым днем только сильнее размывались. Всякий раз испытывая эмоции, она задавалась вопросом — а что бы почувствовала та, старая Ви? И все чаще понимала, что сама не знает ответа.
Сильнее, чем это, ее беспокоило только то, что она теперь долбаный борг.
Ви перебирала в памяти симптомы киберпсихоза, она хорошо помнила их по материалам, которыми делилась Реджина. Холодность, интерес к машинам, безразличие к людям, даже к близким — нет, о последнем точно можно было не беспокоиться, потому что не было такого дня, когда Ви не приставала к медтехникам и Кусаме с одним и тем же вопросом: когда ей вернут доступ к интерфейсу связи?
И, наконец, она услышала в ответ: “Завтра. Сразу после того, как тебя выпишут”.
***
Столешница была из настоящего дерева. Ви об этом никто не говорил, она сама догадалась. Было не то чтобы трудно — не станет же, в самом деле, “Арасака” ставить подделку прямо в центре комнаты для очень важных переговоров.
Ви думала, что ее ждет очередная серия тестов, но, похоже, врачи уже собрали все данные об ее организме — и остались довольны. Процедура выписки больше походила на лекцию по технике безопасности. Прямо сейчас Кусама зачитывала полный список установленных ей имплантов — с перечнем основных характеристик, показаний и противопоказаний. Скучно было не только Ви: второй врач, сидевший рядом с Кусамой, не отлипал от своего планшета.
Ви такой роскоши была лишена, а потому с повышенным интересом разглядывала столешницу.
— Долго еще? — не выдержала она, когда Кусама, в очередной раз остановилась, чтобы набрать воздуха в грудь.
— В принципе, мы тут закончили… — ответила она, сдвигая очки на лоб. Ви едва успела обрадоваться, когда вторая часть фразы заставила ее снова поникнуть:
— …можем переходить к юридическим процедурам.
— К юридическим? — переспросила Ви, впервые встречаясь взглядом с “коллегой” Кусамы. — Так вы не доктор?
— Доктор, — он широко улыбнулся. — Только другой.
Это была отвратительная улыбка. Холодная. Змеиная, но иначе, чем у Кусамы: доктор-без-кубика походила на притаившуюся в траве гремучку, которая обязательно предупредит прежде, чем нанести удар, а доктор… не-доктор казался удавом, который будет улыбаться до тех пор, пока тебя не придушит.
То, что на Земле их уже не осталось, утешало слабо.
— А разве мне не положен свой юрист, чтобы общаться с юристом? — Ви было плевать, сказала она сейчас что-то умное или ляпнула глупость. Она откинулась на спинку стула, сложила руки на груди, гордо задрала подбородок — словно внешняя уверенность поможет ей в этих переговорах, как раньше помогала в разборках с Мусорщиками и Шестой.
— О, не беспокойтесь, я представляю и ваши интересы тоже. Но обо всем по порядку.
Он протянул через стол другой планшет, поменьше, Ви взяла его и сразу узнала первую страницу контракта, который подписала на орбите семь лет назад.
— Начнем с финансов, — продолжал Удав. У него было какое-то имя, и он его даже называл, но оно тут же вылетело из головы у Ви, намертво перебитое придуманным ею прозвищем. — Вас не было… довольно долго, и вы не оставили поверенного. В таком случае “Арасака” берет на себя заботу о счетах клиентов программы “Сохрани свою душу”. Чтобы вам было с чем возвращаться к жизни.
— Так, — Ви почувствовала беспокойство, и снова невольно подумала о том, как быстро ее кибернетическое тело откликается на эмоции — или имитирует их. Может, команды и подавались извне, а чувства были фальшивыми, но холод в животе ощущался очень… реалистично. — Не тяни, что там с моими эдди?