Термин «остроумный» относится не к оценке истинности научного результата, а к оценке способа, которым получен результат.
В научном творчестве огромную роль играют подсознательные процессы, или интуиция. Однако творчество нельзя считать полностью подсознательным процессом. Предварительное накопление материала и критическая оценка результата осуществляются под контролем сознания. Это те 99 % потения, о которых писал Эдисон. Но между этими стадиями лежат подсознательные этапы инкубации и озарения, как раз тот единственный процент вдохновения, в котором и состоит секрет творчества. Момент осознания идеи наименее поддается регулированию с помощью волевых усилий. Все же многие исследователи и художники из личного опыта знают, какие условия наиболее благоприятствуют творчеству. Здесь возможны большие индивидуальные различия.
Например, некоторым очень важно высокоинтеллектуальное окружение, включающее общение не только с коллегами, но также и с людьми далеких профессий. Если обмен информацией с ними по-настоящему интересен, не тривиален и требует умственных усилий, он нередко стимулирует творческую активность и оказывается полезен для решения чисто профессиональных задач, содержание которых не имеет прямого касательства к тематике бесед. Процесс работы над статьей, процесс изложения помогает иногда решению задачи, потому что способствует систематизации накопленного материала и уяснению проблемы «для самого себя».
Продуцирование остроты, как и любой творческий процесс, связано с выходом за пределы формальной логики, с освобождением мысли от тесных рамок строгой дедукции.
Еще в прошлом веке один математик рассказал о процессе решения трудной задачи: «Я читаю условие задачи, смотрю на него, ещё раз читаю — до тех пор, пока не приходит в голову решение». Размышления над задачей, поиски путей решения происходят по некоторым законам, правилам, алгоритмам, и нужно разработать методы, позволяющие проникнуть «внутрь» творческого процесса. Математик Дьердь Пойя посвятил этой теме ряд серьезных исследований. Он убедительно показал, что, если пассивно ждать, решение может вовсе никогда не прийти. Человек активно ищет его, но не осознает программу поиска.
Здесь можно усмотреть аналогию с созданием остроты. Она как будто сама рождается в голове, однако существуют — должны существовать — правила, даже упорядоченные наборы правил, по которым происходит синтез остроты и которые определяют её архитектонику».
5. Что мы знаем (или предполагаем)
— Я начинаю чувствовать себя мудрым! — гордо сказал Страшила. — Только бы мне научиться пользоваться моими новыми мозгами, и я стану знаменитым человеком!
— А почему из твоих мозгов торчат иголки? — спросил Железный Дровосек.
— Это доказательство остроты его ума, — догадался Трусливый Лев.
Важный этап работы интеллекта — установление связей и отношений между старой — известной — и новой — полученной в процессе мышления — информацией.
Интеллект человека нельзя считать простым — «одномерным» — устройством с чётко фиксированным набором функций. Есть точка зрения, будто практически любые проявления активности мозга однозначно определяются специфическими индивидуальными характеристиками интеллекта. Так что каждому типу информации соответствует тип и/или способ её обработки мозгом.
Поскольку эта книга рассчитана на широкий круг читателей, сделаю лирическое отступление. Прочитав нижеследующий исторический анекдот, каждый волен сделать выводы по своему разумению. И, надеюсь, читатель не будет в обиде на автора, если некоторые рассуждения покажутся скучными. Не заслуживают они, по вашему мнению, внимания — смело пролистывайте «лишние страницы».
Так вот, знаменитый лорд Кельвин — проницательный, ясно понимающий суть дела учёный — с пренебрежением относился к всякого рода искусственным классификациям, коим так привержены посредственности. Однажды на лекции он сказал: «Говорят, есть три вида рычагов. Я не помню, какие из них первого, какие второго, а какие третьего рода. Да это и не важно. Во всех трёх случаях рычаг поворачивается вокруг точки опоры и этого достаточно…»
Теперь вернёмся к классификациям. И если читателю угодно проверить себя, пусть он попробует втиснуться в эти формальные рамки — что, впрочем, не лишено смысла.
С древних времён рассказывают о четырёх типах людей:
Тот, кто кое-что знает и знает, что знает — Мудрец: учись у него.