Билет до Вондерленда
Хорошее начало плохого конца
Честно говоря, Алису удручало, что все ее пожитки помещаются в рюкзак. Почти девять тысяч часов назад она сошла на эту планету с абсолютно пустыми руками и даже без копейки денег. Так что все, что было при ней — все было приобретено за последний условный год. По старой традиции, срок тюремного заключения считался в земных часах, поскольку световые сутки на планете-колонии под именем Инседиум были скорее световой неделей. Ожидание свободы заставляло одновременно и радоваться, и бояться. Не то, чтобы Алису волновало то, как изменился мир за этот год. Она и до этой досадной истории была чужая для этих мест. Но вопрос как жить, и, главное, на что, стоял довольно остро.
Кулаком умяв последние пожитки в потасканный рюкзак, девушка закинула его за спину и с разочарованием огляделась. Можно считать, что соседки добились своего.
«Зато вам тут еще тухнуть минимум полгода, а я уже завтра буду на большой земле», злорадно подумала Алиса. Из-за ее маленького роста, граничащего с карликовостью в эти времена, возникало слишком много конфликтов. Окружающие подсознательно не воспринимали ее всерьез и не ожидали отпора.
Девчушка с радостью оставила бы своим соседям какой-нибудь «подарок» на прощание, но если он вскроется раньше, чем космический чартер оторвется от земли, то придется думать о своем поведении еще месяцок, пока не организуют следующий.
Дверь открылась раньше, чем ладонь девушки коснулась гостевой панели, и Алисиному взору предстал бесконечный Арпегиус. Он угадывал приближение девушки по шагам и обычно впускал ее раньше, чем полтора метра нетерпеливости начинали откровенно выламывать дверь. Чтобы увидеть лицо парня, Алисе пришлось задрать голову, однако, поймав-таки взгляд рыжеватых глаз такого же рыжего друга, девушка приветливо помахала ладошкой и моментально просочилась в комнату. Арпериус худой как палка, так что труда это не составило. Он вообще весь был довольно нескладный. Его рыжие волосы до плеч всячески топорщились и смотрелись неопрятно, правда, скорее из-за того, что в шевелюре была куча белых прядей. Генетический дефект. Но вот редкую бородку и усики оправдать генетикой сложно. Парень создавал впечатление великого растяпы.
В данный момент жилище юноши представляло собой абсолютный хаос и олицетворяло душевные метания. Обычно заваленные электронным хламом стеллажи пустовали, а сам хлам кучами лежал на полу.
— А ты успеешь-то это все собрать? Нам с часу на час выезжать на контроль, — поинтересовалась девушка, на цыпочках пробираясь между россыпью технических останков к кровати. Там хотя бы можно было разгрести себе место и сесть.
Арпегиус предпочел ответить только тоскливым вздохом.
— Мне придется оставить осциллограф! Ты понимаешь, осциллограф! — получив свободные уши, юноша принялся страдать вслух. — Почему их нельзя провозить?!
— А разве на Дивуме нет осциллографов? — удивилась Алиса. Честно говоря, она в душе не понимала, зачем вообще это все. Парень как-то пытался объяснить ей, зачем нужен именно осциллограф, но ничего, кроме «Он рисует, как бегает электричество» она для себя не вынесла. Да и беготню электричества представляла себе слабо. Наверное, электроны в проводах танцуют.
— Есть… — нехотя признал парень, — но ведь они хорошие! Твоим никому не нужен тостер?
Алиса посмотрела на него с плохо скрываемой иронией. Ну ладно она, в ее родном мире такой вопрос никого не удивил бы. Но Арпег-то коренной житель Альянса. Здесь даже хлеб продается уже жареным.
— Скажи спасибо, что я этим сучкам тапки к полу не приклеила напоследок. Выкинь бяку. Это же лютый самопал, им только самоубиться получится.
— Как это? — парень принялся крутить коробку в руках, пытаясь представить себе способ уйти из жизни с ее помощью.
Алиса вздохнула. Это надолго.
— Давай я тебе лучше помогу это все собрать. А то ты ведь не сможешь выбрать и застрянешь тут еще на год.
Сборы Арпега выдались откровенно тяжелыми. Постороннему это могло бы напомнить сцену, как родители просят у ребенка взять с собой в поездку не все пять ящиков игрушек. В отличие от Алисы, вещей у парня набралось на семь коробок и в два раза больше пришлось выкинуть.
— Слушай, а откуда у тебя столько денег на провоз всего этого барахла? — Алиса сидела на контейнере и пыталась закрыть замок, но получалось плохо. — Мы вроде как вместе работали.
— Родители сжалились и прислали. Правда, как приеду — придется отправиться к сестре. У них там какой-то прием будет в фамильном особняке, не хотят позориться. — Юноша сделал вид, что безумно занят перекладыванием коробок, чтобы Алиса не видела его еще более расстроенное лицо. Ему тоже предстоял нелегкий период адаптации после года в этой колонии.
— Если мне не изменяет память, то сестра твоя не самый плохой человек. Это ведь она тебе за комнату платила. Ну вот и на месте поможет освоиться. Восстановишься с нового года в универе и все будет отлично. — Алиса волоком подтащила последнюю коробку к общей куче и довольно отряхнула ладони.
От упоминания универа Арпег помрачнел еще сильнее.
— Знаешь, мне в последнее время все сильнее не хочется отсюда уезжать. Ну что меня дома ждет? Тут я могу спокойно работать да в железках ковыряться. Мне что, много надо, что ли?
— О, я знаю массу способов остаться! Для начала сходи и приклей моим сучкам таки тапки к полу. Затем можешь пойти исписать им шкафы ругательствами… — девушка принялась с энтузиазмом загибать пальцы, — только денег дай сначала, — спохватилась она на полуслове, — а то мне только на панель останется по прилету идти.
— Я поговорю с сестрой. Может, у кого-то из ее знакомых найдется для тебя работа, — пообещал Арпег.
Он показал, что не горит желанием продолжать разговор, и принялся выносить вещи к лифту. От Алисы помощи в этом вопросе только дверям помахать, чтоб не закрывались. Так что до момента погрузки всего в аэротакси поддержку она оказывала только моральную.
Космопорт Инседиума был разделен на два блока. Блок прибытия никак не охранялся, чем пользовалась местная компания бомжей, которую персонал лениво гонял. В принципе, они создавали требуемый гнетущий антураж для прибывающих, поэтому не особо мешали своим существованием никому. А вот блок отправки больше напоминал тюрьму, чем вся эта планета целиком.
Арпегиуса и Алису разделили. В принципе, процедура была общей, но по регламенту полагалось сепарировать преступников для контроля перед освобождением.
Сначала у девушки отобрали ее рюкзак, а ее саму отправили в сканер для полного досмотра. После того, как пограничники убедились, что ничего запрещенного она провезти не пытается, ее пригласили на беседу со следователем.
По какой-то причине в кабинете сидел человек в форме «Альфы», а не кто-то из правительства. Хотя удивить это вряд ли кого-то могло. Корпорация Alpha Tech. являлась практически монополистом и признавалась народом как власть. После войны не было ни денег, ни интереса восстанавливать былое влияние общего правительства Альянса, тем более Альфа сколотила баснословное состояние, продавая всем сторонам все для ведения боевых действий.
— Значит так… Алиса Лиддел. — Следователь, мужчина в общеизвестной серо-черной форме с красным логотипом, скользил глазами по планшету с анкетой-характеристикой. — Подделка предметов культуры и искусства, мошенничество. Вину признала, со следствием сотрудничала… — он постучал пальцами свободной руки по столу, — что ж, нарушений режима замечено не было, свой год ты честно отсидела. Поздравляю с освобождением. Надеюсь, больше тебя тут не увидим.
Следователь открыто улыбнулся девушке и протянул ладонь для рукопожатия. Алиса подозрительно покосилась на него. В этом жесте ей почему-то виделось некое панибратство, как будто с ней общаются как с ребенком. Но, скорее всего, это были лишь ее личные догадки. Тонкая ручка смотрелась совсем детской на фоне ладони мужчины.
— Чем собираешься заняться дальше? Нужна какая-то помощь с работой? — практически с отеческой заботой спросил следователь.