Поднятые в воздух кусочки грунта начали оседать, неспешно присыпая два валяющихся на земле тела. Они летели в глаза, налипали на лицо, хрустели на зубах. А тут еще и сверху посыпалась какое-то пластиковое крошево. Только-только начавшая более-менее дышать Лиддел наконец обратила внимание на происходящее над их с Арпегом головами. Вместо неба она увидела лишь шестиугольники климатического купола, которому здорово досталось от взрыва. Часть панелей, находившихся на высоте около пятнадцати метров, выполнявших роль одновременно солнечных батарей и проекции неба, потрескалась, и внутренний слой осыпался, оставив только внешний прозрачный экран. Сквозь него можно было разглядеть чистый и незамутненный космос, даже о цвете атмосферы что-то сказать сложно было, ведь ни облаков, ни света звезды не наблюдалось. Слегка пованивало серой, будто кто-то зажег спичку, песок имел странный привкус и, возможно, оттенок. Говорить о цветах не приходилось: уцелевшие панели купола едва светились, создавая практически эталонную ночь. Видно было лишь слабые очертания соседа и невнятное свечение на горизонте.
Холмы каменистого пейзажа перекрывали обзор, отчего не получалось однозначно опознать свечение. Вполне вероятно, когда встанет солнце, ландшафт окажется один-в-один как на Такте, откуда они только что переместились. Алиса бы сказала, что телепортация не удалась, но смена времени суток и иной климат утверждали обратное. Но вот никакого кролика в округе не валялось. Складывалось впечатление, что их с Арпегом выкинуло куда-то вообще в случайное место. Подобное уже происходило с ней ранее. И, наверное, стоило радоваться, что они в принципе живы.
Ослепленная иррациональным желанием «Домой!», Алиса не слишком хорошо обдумала варианты местонахождения кролика. Честно признаться, она вообще не имела никаких ожиданий, где он окажется. А ведь его могли положить обратно в хранилище, он мог в данный момент быть где-то на космическом корабле или его вообще уничтожили.
Девушка села и оцепенело высыпала на землю то, что осталось от метки-минерала. Вот и все, последняя ниточка, связывающая ее с домом, оборвалась. Теперь это уже точно бесполезная кучка желтоватого порошка. Алиса еще раз посмотрела на Арпегиуса, чувствуя подступающую к горлу злость и горечь. Надо было оставить его на Такте, зачем он вообще теперь нужен? Какой от него мог бы быть такой невероятный толк, что нужно было рисковать своим шансом на возвращение? Она ведь совершенно безнаказанно могла оставить Арпега там, и что бы он вообще ей сделал? Отказаться от своих слов и сделать все как надо ей не дало пресловутое чувство долга и мнимой «правильности». Ну вот вроде как друзей не бросают, особенно которые прежде так много сделали для тебя. Хотя, если посудить отстраненно, Арпегиус не так уж и много сделал полезного. По факту, из реальных действий он только отбил Алису от конвоя. До момента штурма всю полезную работу делал Штерн, а Арпег лишь носился вокруг и всех отговаривал, когда не нужно, а когда было нужно — молчал.
В данный момент любая мораль кроме «Любыми методами вернуться домой» казалась балластной. От переполнявшей ее досады и фрустрации Алисе хотелось на кого-то сорваться, найти виноватых, вынести себе мозги повторно в надежде, что это позволит как-то отменить сделанное. Но какой смысл сейчас кидаться на Арпегиуса? Все равно что на кошку, свернувшую вазу со стола, орать. Даже скорее на щенка. Такой же привязчивый и бестолковый. Все равно ничего не поймет, а если и поймет, то ничего уже сделать не получится.
Алиса злобно выдохнула сквозь зубы, закашлялась и поднялась на ноги. Темнота — хоть глаз выколи. Интересно, сколько сейчас вообще времени? И где они?
Будто услышав ее мысли, Арпегиус зашевелился, поднимая руку с портативом к глазам. Однако устройство, которое в таком случае должно было автоматически включиться, осталось глухо к командам. Не помогли и тычки с попытками перезагрузить.
— Кажется, он сдох, — простонал парень, роняя конечности на землю. В его голосе слышалось глубокое-глубокое сожаление о том, что он вообще во все это полез. Непривычно в общем-то сильно домашнему мальчику собирать грязь лицом и продолжать бороться сквозь плывущие перед глазами круги. А тут ему после телепортации совсем поплохело. Он бы мог сравнить эти ощущения с морской болезнью. После облучения кружилась и болела голова, щипало глаза, слизистые, першило в горле, тошнило. Сера в составе местной атмосферы ни капли не помогала самочувствию. А тут еще и эффекты телепортации. Если бы не пустой желудок — Арпега бы неминуемо вывернуло. Поэтому он сейчас валялся на земле и отрицал любую возможность подняться за исключением явления божьей благодати и внезапного исцеления.
— Да и ты, смотрю, не лучше, — со вздохом констатировала Алиса, зажигая в ладони файрбол. Голубой огонь горел необычно ярко, уходя то в синеву, то в фиолетовый. Да и создать его было гораздо проще, как будто вентиль на газовой горелке наконец открыли полностью. В этом свете стало наконец видно происходящее. Судя по всему, в точке выхода бабахнуло не слабо, ведь сейчас напарники стояли в центре небольшого, но кратера, оставшегося явно после взрыва. Однако ничего кроме камней и песка вокруг не находилось. Ни деревьев, ни травы. Такое ощущение, что они снова на какой-то технической планете с не сильно комфортными условиями, которую никто не торопится облагораживать. Или, может быть, они все еще на Такте, но при телепортации какая-то чушь случилась со временем?
— Где мы? — поинтересовался Арпег, косясь на световой шар.
— Хотела бы я знать, — пожала плечами Алиса. — Но абсолютно точно не там, где бы я хотела оказаться. Кролика-то тут нет.
— И что теперь? — послышался новый вопрос, который вызвал внутри Лиддел лавинообразную волну злобы. Файрбол в ее руке с хлопком взорвался, а сама она резко, на пятках повернулась к Арпегу, сжимая кулаки так, что ногти болезненно впились в ладони.
— У тебя спрашивать надо! — вспыхнула она, срываясь на злой крик. Звонкий голос эхом прокатился по камням и заставил Арпега вздрогнуть от неожиданности. Он и не предполагал, что Алиса на пределе.
«Какого черта ты вообще ко мне привязался? Кто тебя, бестолочь, вообще лезть просил? Из-за тебя мы хрен пойми где! Как я теперь домой попаду?!» — девушка сжала зубы до скрипа, силясь не выпустить наружу рвавшиеся наружу обвинения и обиду. От эмоций ее всю трясло, а глаза неприятно щипало, предвещая слезы.
«И что теперь?» — именно этот вопрос беспокоил Алису больше всего. С момента отправки на Такт все покатилось кубарем, окуная ее то в кипяток мнимой победы, то в лед окончательного поражения. Несколько раз уже за крахом всех планов следовала новая надежда, и это придавало сил, ведь всегда оставалась незримая нить, соединяющая Алису и ее игрушку, а значит, и дом. А теперь надежды рассыпались так же, как и кусок минерала, уже смешавшийся с песком этой планеты.
Арпег ощутил укол несправедливой обиды, что на него злятся ни на что, а затем услышал шмыг носом. Выражения лица Алисы и дрожащих губ он не видел, но этот звук явно выдал состояние девушки. И на место обиды пришли досада и сожаление.
Алиса же, не желая больше демонстрировать слабость, торопливым шагом устремилась прочь. И уже как-то все равно было, что не взросло так себя вести, несерьезно. В конце дня, ей не так уж и много лет. Если посчитать, то от силы двадцать пять, да и большая их часть прошла вдалеке от людей и привычной жизни в обществе. А тело у неё так вообще почти детское.
Рыданий не случилось, просто спустя какое-то время девушка уселась у подножия невысокой скалы, которых тут было множество. Вся видимая поверхность планеты представляла собой голую землю с торчащими плитами, из которых местные ветра выдували остатки грунта и собирали в низинах. Сейчас Алисе уже было все равно, что делать. Ну откуда тут взяться кролику? Теперь только и оставалось, что покорно ждать, пока местные явятся на звук взрыва. Или не явятся, и придется самим идти к ним. А затем, рано или поздно, их схватит Альфа, и на этом все закончится. Беседы в полицейском участке дали понимание, что долго и счастливо не будет.