–Почему, – насторожился Кислый.
–Вы знаете, я вырос на ваших миниатюрах.
– Что ты такое несешь, – чуть не поперхнулся Кислый, – Все нормальные дети вырастают на Жуль Верне, Дюма, в крайнем случае на Пушкине.
– На Пушкине конечно тоже, – согласился Толик, – Просто у нас в доме были все диски с вашими выступлениями. Мама почему-то их собирала.
– Я не одобряю вкус твоей мамы. Там же сплошная похабщина, как это можно было давать слушать детям, – искренне возмутился Кислый, – Через слово, жопа.
– Ну, почему. Ранние ваши вещи, когда вы высмеивали порядке в стране, очень даже ничего. А некоторые и сейчас очень актуально бы звучали.
– Глупость это все, – поморщился Кислый.
– Ничего не глупость, – обиженно ответил Толик, – Кстати, это не мое личное мнение.
– А чье еще, мамино, – насмешливо спросил Кислый.
– При чем здесь мамино. Моим товарищам по борьбе многим нравится ваш юмор.
– По какой еще борьбе, – опешил Кислый.
– С полицейским режимом, захватившим власть в стране. Кстати в воскресенье митинг будет против строительства на месте Собачьего сквера. Можем вместе сходить. Правда он несогласованный. Поэтому винтилово будет.
– Что будет, – с недоумением переспросил Кислый.
– Полиция будет задерживать, кто придет. Но вы можете на другой стороне дороги постоять. Там обычно не забирают.
– И зачем мне это надо, – сделал брезгливое выражение лица Кислый.
– Вам разве не безразлично, что происходит у нас в городе?
– Не безразлично. Но при чем здесь эти хулиганские сборища, – с негодованием воскликнул Кислый.
– Ну, вы же сами в своих миниатюрах, высмеивали власть и призывали быть не равнодушными.
– Это было давно и не правда, – спрыгивая на землю, усмехнулся Кислый, – Все, прощай. На сегодня концерт закончен. – И он было собрался уходить, как вдруг сзади раздался грозный окрик: «Стоять!», и из темноты вышли двое полицейских в сопровождении дамы с болонкой.
– Вот, они голубчики. Каждую ночь здесь собираются, напьются и песни орут. А этот, – дама указала рукой на Кислого, – У них, главный.
– Документики предъявите товарищ, – сделал шаг в направлении Сидора милиционер и крепко схватил его рукав.
– У меня нет с собой, – растерянно произнес Кислый. – Я тут живу.
– Вам придется проехать с нами, – милиционер с силой притянул к себе Кислого, – Вы арестованы.
– За что?
– За нарушение общественного порядка и распитие алкогольных напитков в не положенном месте, – и милиционер, отработанным приемом заломил руку Кислому и толкнув его в спину скомандовал, – Следуйте вперед.
А в это время второй уже тащил вырывающегося Толика и их вывели к дому, где возле подъезда стоял желтый полицейский Уазик.
***
–Значит, документы предъявить не можете, – сонно смотря на Кислого, спросил его дежурный майор, оформлявший протокол, когда их привезли в отделение полиции.
– Как же я могу, если они остались дома, – возмутился Кислый.
– Кто может подтвердить вашу личность, – невозмутимо продолжал допрос дежурный.
– Кто, кто, – задумался Кислый, – Наверное жена. Но она живет по другому адресу. Дайте телефон, я позвоню, она подтвердит. – Кислый протянул руку к столу, на котором лежали изъятые у него при осмотре вещи.
– Я сам позвоню, – ударил его по руке дежурный, – Номер телефона назови.
Кислый не задумываясь, быстро, назвал Светкин домашний телефон.
– Помедленнее, – приказал дежурный, набирая на диске номер.
– Але, – через некоторое время произнес дежурный в трубку, – Дежурный шестнадцатого отделения полиции Козлов. У нас находится без документов гражданин называющий себя Кислым, э-э-э…
– Алкид Фемистоклович, – радостно вытянулся к столу Кислый.
– Утверждает, что он ваш муж. Вы можете подтвердить личность задержанного, – отмахнулся от Кислого полицейский и сморщился, прислушиваюсь к ответу.
– Понял. Не знаете такого. Спасибо, – и положил трубку и внимательно посмотрев на Кислого, покачал головой, – Не знает она тебя.
– Врет, – возмутился Кислый. – Подождите. Ну вы то меня должны знать. Я известный артист. Юморист, если хотите. Меня по телевизору каждую неделю показывают в Комик-шоу. Не узнаете, – и он стал крутить головой, чтобы полицейский его лучше рассмотрел.
– Известные артисты в ресторанах дорогой коньяк пьют, а не дешевое пиво в песочнице, – не глядя на него, резюмировал дежурный и дал знак стоящим полицейским, чтобы они его увели.
– Вы не имеете право. Я буду жаловаться, – гневно крикнул Кислый, но согнулся от болезненного удара по печени.
Полицейские подхватив его под руки, протащили по длинному коридору и с грохотом открыв железную дверь, втолкнули в слабоосвещенную камеру с сидящим там на деревянных нарах Толиком.