Мы прошли на кухню. Я открыл крышку кастрюли и посмотрел внутрь.
- Кажись, готово.
Олег тоже заглянул в кастрюлю.
- Что это за варево? Не то ли зелье, которым ты сегодня объелся? - Он принюхался и махну рукой:
- А, накладывай. Так и быть, попробую его. Может, тоже как шпиён глаголить стану и руками и ногами как ты махать начну.
- Ну-ну, хлебай, шпиён.
Мы быстро опустошили тарелки. Суп, приготовленный без приправ из незамысловатых и доступных продуктов, был вкусен и сытен.
- Уф, здорово! - Олег вытер вспотевший лоб и прокомментировал: - Ешь - потей, работай - мёрзни! Вкуснотища! Рецепт у матери узнаешь, или это семейный секрет?
Я улыбнулся, наливая чай.
- Никакого секрета. Рецепт прост - картошка, плавленый сырок, лук, соль по вкусу, и всё.
- И всё? Постой, так это ты варил? - Он взял лежащую на столе записку и пробежал её глазами. Потом поднял на меня взгляд и пробормотал:
- Серый, ты, как, это… а ты кто?
Я рассмеялся:
- Да, Вязов я, Вязов. Сергей Вязов.
Савин посмотрел на меня внимательно и стал перечислять:
- Драться стал как заправский каратист, по-английски вдруг заговорил, да ещё местную гопоту развёл, суп сварил… Ты вчера ещё обычным был. А сегодня… Что произошло? Скажешь или нет?
Я вздохнул. Что ему сказать? Правду? Не поверит всё равно.
Олег опять вытер пот со лба и сказал:
- Серёг, а пошли-ка купаться?
- А уроки?
- Ты чё? - Удивился Савин. - Сегодня же суббота, завтра сделаем. Жарища-то какая сегодня. Пошли за плотину, там чуть выше кто-то запруду сделал, и камни все повынимал. Глубина по пояс будет. Хоть окунёмся с головой.
- Ну, пошли. - Согласился я.
Полчаса спокойной ходьбы и мы вышли к руслу реки. Здесь она протекала одетая в бетон. Тут тоже можно купаться, но очень мелко. Пройдя выше по течению, после поворота, стояла плотина. В самом центре, вниз низвергался водопад, а над ним, в клубах брызг воды отражалось солнце, сразу двумя радугами. Савин показал туда:
- Здорово, правда?
- Ага, красиво - радуга без дождя.
- Говорят, что если увидишь сразу две радуги, то нужно желание загадать.
Хорошо бы обратно, домой попасть, подумал я и усмехнулся - попаду, конечно. Медленно, год за годом…. А ведь я о будущем всё знаю, на двадцать лет вперёд. Обо всём, что в стране твориться будет. Обо всех денежных эволюциях. Могу море денег заработать. Могу стать известным поэтом-песенником. Сколько шлягеров выпущу! В груди вдруг кольнуло - нет, я плагиатничать не буду. Пусть свои песни пишут те, кто это действительно может сам, талантливо и неповторимо. А деньги… всех денег не заработать. Жить по совести надо. Облегченно вздохнул и догнал Олега.
Мы миновали плотину по высокому берегу. Тут все, так как и всегда, ничего не изменилось. Вон та площадка, где был, то есть будет пикник. Так же купается ребятня, носясь по мелким камням, брызгаясь холодной водой и крича от восторга.
Мы спустились к реке, пройдя немного вверх. Тут действительно кто-то соорудил запруду из камней. Самодельная акватория манила непривычной для реки глубиной. Скинув футболки и шорты, бросились в холодную воду. Бултыхались недолго. Выскочили на разогретые солнцем камни и, плеснув на них воды из реки, чтоб не жглись, легли загорать, прикрыв головы одеждой. Савин начал рассказывать, как он сказал, новый анекдот. Посмеялся, но больше над тем, что я его слышал двадцать лет назад. Потом решил рассказать я:
- Представь калеку, у которого одна рука нормальная, а другая только кисть, растущая прямо из плеча. Так вот, пошел он на рыбалку, и, вдруг, клюёт у него золотая рыбка. Выдернул он её, поймал в короткую руку, и спрашивает: “Ты три желания исполняешь?”, а рыбка ему в ответ: “Да, но только если ты загадаешь их все за одну минуту”. Калека заметался, что загадать? И говорит рыбке: “Хочу, что бы мои руки стали одинаковые”. Бац! Руки одинаковые, только обе кисти растут прямо из плеч. Калека орёт: “Да не так, наоборот!”. Бац, кисти развернулись в сторону спины. Калека обалдевает, и, в удивлении, бормочет: “С ума сойти!”. Бац!
И я, приподнявшись, изображаю сумасшедшего.
- Уха-ха-ха… - Савин заходится в хохоте. Он утыкается в камни и начинает трястись. Вскакиваю и, перехватив Олега за поясницу, кидаю в воду. Он выскочил, отфыркиваясь, и стал брызгать на меня холодной водой. Плескались долго, пока не замерзли. Бледно-синими, как трупы, улеглись греться на камнях, не забывая время от времени поворачиваться, чтоб запекаться на солнце равномерно.
Рядом кто-то остановился и сердито сказал:
- Че, больше негде лечь? Кыш отсюда, это наше место.