Тедди дышит на свои ладони и отбивает дробь ногами, ожидая от меня дальнейших инструкций. Я смотрю на него из-под своей вязаной шапочки и, когда наши взгляды встречаются, внезапно цепенею внутри.
– Идем к тебе, – решаю я, что мы и делаем.
9
Мы сидим на кухонном полу лицом к лицу. Щеки все еще пылают с мороза, пальцы все еще немеют от холода, но мы торжественно смотрим друг на друга, скинув верхнюю одежду и ботинки. Между нами мусорный мешок: необычный и невероятный вершитель нашей судьбы.
– Сама смотри, – кивает мне Тедди.
– Но ты и так уже мусором провонял, – возражаю я, пихая к нему мешок.
Тедди вскрывает его сверху и встает.
– Ну, поехали, – говорит он и вываливает весь мусор на пол. Я еле успеваю вскочить на ноги и избежать мусорного оползня.
Мы пару секунд глазеем на грязные салфетки, пустые пакеты из-под чипсов и отсыревшие куски пиццы, завалившие чистый до этого пол. Тедди, сев на корточки, первым зарывается в эту кучу. Он похож на малыша, играющего на пляже. Только просеивает он не песок, а бумаги. Я откидываю ногой ворох запятнанных салфеток и брезгливо шарю в мусоре носком стопы.
В гостиной работает телевизор, нам слышен резкий смех из какого-то комедийного сериала. Из-за запотевших окон с улицы доносятся голоса кувыркающихся в снегу детей. Но на меня давит стоящая в кухне тишина: лишь Тедди шелестит мусором и тихо гудит холодильник, стойко хранящий мою открытку с признанием.
Я смотрю на кучу мусора на полу, и меня вдруг охватывает острое желание схватить Тедди за руку и не дать отыскать клочок бумаги, который изменит все.
Ну сколько раз чья-то жизнь может быть поделена на «до» и «после»?!
Мне хочется сказать: «Я пошутила. Наши поиски ни к чему не приведут».
Но омрачить его радость не хватает духу. Для Тедди выигрыш – не просто деньги. Это безопасность и защищенность, возможности и перспективы. Из-за одного билета его жизнь изменится до неузнаваемости.
Благодаря мне.
Несмотря на сказанные вчера Тедди слова, в каком-то смысле он понимает меня лучше Лео – так, как Лео никогда не понять. У Лео два любящих родителя и дом с гостевыми комнатами. Они ездят отдыхать всей семьей, ужинают в дорогих ресторанах, и ради новой одежды им не приходится жертвовать чем-то другим. Они добрые и щедрые, мои тетя с дядей, и я всей душой благодарна им за то, что они приняли меня.
Однако этим-то мы и отличаемся с Лео. Это ему повезло. Это у него всегда под ногами твердая почва.
Мы же с Тедди выросли на зыбучих песках. И хотя мы очутились там по разным причинам и редко об этом говорим, это крепко связывает нас.
Поэтому я наблюдаю за его отчаянными поисками билета со все возрастающим, холодящим сердце страхом, идущим из самых темных и эгоистичных уголков моей души. И никак не могу его побороть. Во мне уже зарождается чувство потери.
Потому что Тедди выглядит так, словно вот-вот станет совершенно другим человеком. Словно к его берегу вот-вот причалит долгожданный корабль.
Словно он самый счастливый человек на земле.
Тедди вдруг замирает на несколько ударов сердца, а потом поднимает на меня глаза. Мне нет нужды спрашивать. Я и так все понимаю по его взгляду.
Долгое время никто из нас не произносит ни слова. Потом Тедди поднимает билет – бережно, осторожно, словно тот может разбиться. Сев на пятки, он неверяще смотрит на него расширившимися глазами.
Я прочищаю горло раз, второй, но не знаю, что сказать. Происходящее слишком значимо, слишком ошеломительно. У меня не находится для этого подходящих слов.
Тедди опускает билет и шокированно глядит на меня.
А потом ни с того ни с сего начинает смеяться. Сначала тихо, но затем все громче и громче, так что даже плечи трясутся. Его смех заразителен, и я тоже закатываюсь. Потому что эта внезапная, безумная, невероятная удача, свалившаяся на наши головы и ворвавшаяся в наши донельзя обычные жизни, уморительна до слез. И потому что мы с Тедди искали билет в куче мусора, словно золотоискатели – золотой песок в грязной реке.
Но больше всего потому, что мы его все-таки нашли.
Тедди от хохота валится на бок и лежит, схватившись одной рукой за живот, в другой зажав лотерейный билет, а я задыхаюсь от смеха, прислонившись спиной к шкафчику. У меня слегка кружится голова. Наш смех заполняет крохотную кухню, эхом отскакивает от стен и буфета, отчего становится теплее и светлее.