— Лолли, прости, я немного вспылила, — догнав я обняла её, несмотря на перепачканную одежду.
— Я не сержусь на тебя, Саш. Я просто поняла, что я тебя загнала в угол с этими тренировками. Я была неправа. И сержусь больше на себя, чем на тебя.
— Лолли, всё хорошо. Мы идём на бал?
— Конечно, идём!
— Ур-р-ра-а!
Помирившись, мы пошли домой. Помня подслушанный разговор родителей, я мечтала о бале, а вдруг моя жизнь и правда изменится и меня ждут приключения??? Я была одним большим предвкушением перед приключением.
Женщина со светлыми волосами цвета спелой пшеницы, которые завивались в тугие спирали и свободно падали на спину, подошла ко мне и наклонившись чмокнула меня в щёчку со словами:
— Роксоллана, будь умничкой. Ты ведь знаешь, что на празднике триединства не разрешено быть несовершеннолетним.
Её голос был мелодичен и ласков, она разговаривала со мной, как говорят, с маленькими детьми мамы. И почему это я Роксоллана? Я Саша! И я не ребёнок!
Хотелось крикнуть в лицо незнакомой женщине, но вместо этого открыв рот сказала другое, голосом ребёнка лет двенадцати:
— Мам! Ну можно хоть одним глазком! Сегодня же Сорбинэлла бросит вызов! Я не могу пропустить такое! Ну, пожалуйста!
— Вот, именно, твоя сестра сегодня бросит вызов судьбе, а ты вместо того, чтобы молиться за её удачу будешь отвлекать.
— Я не буду отвлекать обещаю!
— Роксоллана нет! Ты знаешь правила. Не нарушай. И милостью Триединой твоя сестра победит в схватке и встанет в строй стражей непобедимых.
— Хорошо, мама.
Поцеловав на прощанье, она скрылась за дверным проёмом, закрытой нет, не дверью, а чём — то похожими на шкуры, завёрнутые в плотную ткань.
На самом деле я не собиралась сидеть на месте — такой день для нашей семьи я не могла пропустить. Подождав пару минут, я вышла на улицу, попав в посёлок, состоящий из… на дома это не было похоже…это было похоже на что — то среднее между индейскими вигвамами и тюркскими юртами — жилища похожие на перевёрнутую чашку обитые тканью.
Пробежав несколько улиц, я забежала в уличную постройку наподобие сарайчика служившей общей столовой. Набрав булочек, пирожков, колбасок полные руки я расфасовала их по карманам, воровато оглядываясь на вход.
Вздрогнула от голоса дежурной по кухне:
— Роксоллана почему ты тут?
Виновато опустив глаза, я прошептала, заикаясь:
— П-простите, я-я-я проголодалась…
Кажется, моя хитрость удалась, и подобрев дежурная проговорила:
— Покушала? Тогда марш домой и смотри, чтоб никто не увидел, а то накажут.
Больше мне ничего не надо было говорить: проскочив между дежурной и косяком двери, я мчала со всех ног, так что ветер свистел в ушах. Нет, не домой, сначала, конечно, в сторону дома, чтоб дежурная ничего не заподозрила, а потом резко изменив направление, я побежала на конюшню.
Осмотревшись по сторонам, я вытащила приготовленную заранее самодельную лестницу, приставив которую к стенке конюшни шустро стала забираться на крышу, устланную соломой, которая покрывала крышу настолько, что конюшня казалась больше в два раза.
Забравшись наверх, присвистнула, как свистит морхобшик (мелкая птичка, пение которой похоже на протяжное — фьють — фьють) в кустах. На мой знак не далеко от моего местонахождения зашевелилась солома, из — под которой вылез мой друг — Кондрик — подросток, мальчик, общаться с которыми девочкам запрещено.
Я познакомилась с Кондриком в лесу — проверяя ловушки для диких животных, обнаружила его, подвешенным вниз головой к дереву. Отвязав я думала, он уйдёт, но он привязался за мной не хуже колючки!
Появлялся каждый раз, когда я ходила на осмотр ловушек, выпрыгивая ко мне из — за дерева. Но нам было запрещено общаться с противоположным полом до совершеннолетия, поэтому я молчала и не отвечала на его вопросы, которые сыпались как из рога изобилия:
— Как тебя зовут? А ты с поселения валькирий? А правда говорят, что у вас мужчин нет? А правда что….- его вопросы задавались со скоростью полёта стрел на стрельбище.
Так продолжалось пара месяцев, пока я не наткнулась на логово корсанов (подобие волков, только гораздо свирепее, их тело покрытое шипами и огромными клыками не вызывали дружелюбия), спасаясь, мы отсиделись под обрывом речки, так и подружились.
Кондрик давно упрашивал меня посетить наше поселение, в которое никто не мог зайти из посторонних — защитный контур выставлен магическими заклинаниями. Даже если кто — то и пройдёт, его встретит воинствующий отряд, состоящих из женщин, которые выкинут непрошенного гостя за пределы контура.
— Пс-с-с, — прошипел он мне и мотнув головой в противоположную часть крыши, за которой была арена, начал махать рукой, чтобы я двигалась за ним. Наивный — все укромные части поселения я знала наизусть. И когда под ним треснула ветка, я зажала себе рот рукой, чтобы звуком смешка не выдать себя.
Наконец усевшись так, чтобы быть незамеченными со стороны арены и удобством для нас, Кондрик спросил:
— Принесла? Я жуть как есть хочу.
— Тебе лишь бы пожевать, — проворчав начала доставать съестное из карманов со словами, — Вот держи, — протянула я ему еду.
— Не ворчи Ланка (он моё имя так сократил), я просто активно расту, поэтому мне надо много есть, так мама говорит.
— Тихо. Начинается.
И мы уставились на арену, которая минуту назад была пустая, теперь же она заполнялась зрителями, которые становились по контуру арены и теми, кто сегодня будет удостоен права бросить вызов.
— Смотри, — не удержавшись, я ткнула пальцем в девушку, облачённую в кольчугу, — Это моя сестра — Сорбинэлла, она сегодня будет биться, чтобы встать в ряды стражей.
Все находящиеся на арене — были женщины, облачённые в кольчуги, которые соответствовали их статусам — светлые, похожие на выпавший снег одевали те, кто первый раз оказались на арене и кто должен был доказать своё право на участие в битве за звание стражей.
Серые, как дым кольчуги одевали те, кто прошёл первый этап соревнований, и наконец чёрный цвет одевали те, кто сумел победить и встал в ряды стражей.
Есть ещё те, кто надевает кольчуги цвета солнца — золотые — носят те, кто состоит в совете старейшин.
И самые, самые почётные члены нашей общины носят кольчуги цвета крови — так они показывают, что битв у них было много и из них они вышли победителями.
Моя сестра была уже облачена в кольчугу серого цвета, значит, первый отбор она уже прошла. Но прохождение первого этапа не значит ничего — её ожидает яростный бой с другими воительницами, которые также хотят вступить в ряды стражей.
Старейшины, выйдя в центр арены, провозгласили:
— Сегодня, восхваляя Триединую богиню, мы, празднуя, отдаём честь её величию и благородству!!! — после этого все, подхватив хвалебную речь, скандировали имя богини. Глава старейшин, подняв руку, жестом заставила замолчать толпу и в полной тишине проговорила: — Объявляем открытым соревнование на звание Стража Валькирий!!!
Их слова были заглушены звуками барабанов, стуками рукояти мечей о металлические обивки щитов и хлопаньем чёрных, как тьма, крыльев стоящих валькирий на арене.
Первыми показывали своё мастерство новички на боевом поприще — сражаясь между собой. Из этой битвы была признана победительницей наша соседка Кальэрла — я порадовалась сначала за неё, но моей сестре придётся несладко в бою с ней — габаритная девушка отличалась высоким ростом и мужиковатым складом телосложения.
Мы с Кондриком следили за происходящим на арене с раскрытыми ртами и не зря: не каждый день увидишь эпичные схватки разномастных валькирий, облачённых в сверкающие доспехи. В лучах заходящего солнца наряды валькирий переливались и от их вида бежали мурашки по всему телу.
— Когда я вырасту, я тоже встану в ряды стражей валькирий!
— Мелкая ты ещё, не возьмут, — Кондрик, как всегда, засмеял мой внешний вид, я и правда была мелковата для валькирий, но мне ещё только двенадцать лет! Я вырасту!