Она играла и играла, вначале робко, тихонько, потом, увидя одобрение хозяев, — к Анатолию Ивановичу присоединилась милая старушка, его супруга, — стала нажимать на клавиши смелее, отдаваясь полностью ритму музыки и не обращая внимания на легкие огрехи игры старинного инструмента. Она была счастлива. Давно уже лицо ее было мокрым от слез, она чувствовала руку Андрея на своем плече и не могла поверить, что она и правда здесь — в своем детстве, “Контролер” ее не обманул — билет был подлинным.
Прошел час с небольшим — а на самом деле вечность — как вдруг Алла Игоревна вскочила из-за инструмента, стала сердечно жать руки хозяевам квартирки, в которой она выросла. А потом бросила к черту условности и крепко их обняла: “Скажите, чем я обязана вам такой щедростью? Сегодня у меня будто второй день рождения, и это лучший подарок на свете!”
Анатолий Иванович и Любовь Александровна вообще-то не привыкли к такому бурному выражению чувств. Да и Алла Игоревна обычно такого за собой не замечала… Однако же Андрей предвидел возможный исход событий и на всякий случай предупредил домочадцев. Выпутавшись из объятий Аллы Игоревны, Любовь Александровна сказала: “Меня зовут Любовь Александровна. А вы, должно быть, Алла Игоревна. Хочу вам сказать, ваш сын — вот ваш истинный подарок. Это все он придумал! — она тепло улыбнулась молодому человеку, а потом добавила, — А пойдемте-ка чай пить. С вареньем!”
— Андрей, знаешь, давно хотела тебе сказать: все-таки не зря я в свое время мучилась 22 часа, рожая тебя. Отличный парень получился, — Алла Игоревна, второй раз выжав платок, мокрый от слез умиления и благодарности, снова была готова шутить.
Они вышли из подъезда и направлялись к остановке трамвая.
— Сейчас расскажем отцу и бабушке, вот они удивятся! Утру им нос, пожалуй. Они заверяли меня, что билет фикция.
— Погоди, ты решила, что это все? Наше путешествие окончено? — Андрей лукаво улыбнулся матери, — Надеюсь, у тебя удобная обувь. Так как оно только начинается.
Алла Игоревна не поверила своим ушам и мысленно похвалила себя за то, что в последний момент выбрала удобные сандалии вместо элегантных, но изматывающих лодочек: “Что ты еще мне приготовил, дражайший мой сын?”
Этот вопрос она задавала уже будучи в трамвае, маршрут которого выучила наизусть много лет назад. На третьей остановке будет тот самый кафетерий с пирожным “Корзиночка” за 22 копейки. Только вот той корзиночки давно уже нет в продаже, несколько лет назад она справлялась об этом у продавщицы.
Расположение кафетерия было крайне удачным: три остановки от дома и школы, куда она ходила, и три остановки до музыкальной школы, где она училась играть на фортепьяно. В свои мысли она погрузилась так глубоко, что, казалось, она уже чувствует аромат ванили в воздухе, слышит знакомый скрип большой деревянной двери и ощущает приятную тяжесть в руке пирожного “Корзиночка”, украшенного грибочками.
— Наша остановка, — вернул ее на землю голос Андрея. Она быстро поморгала: да, это она. Третья остановка от дома. А вон и он, кафетерий. Чем ближе они подходили к нему, тем отчетливее ощущался аромат ванили и…детства! Да, именно в эту секунду она осознала, что вот уже 2 часа находится в нем — своем детстве, добрая часть которого проходила по маршруту: дом-школа-кафетерий-музыкалка. И сейчас она на остановке “Кафетерий”. Приехали.
— Андрей, здравствуйте! А вы должно быть, Алла Игоревна, наслышаны о вас, — защебетала крупная продавщица с ярким макияжем и в переднике, как только увидела в дверях долгожданных гостей. — Андрей предупредил нас о вашем маленьком приключении, и мы с огромным удовольствием приняли в нем участие. Если вы не против, конечно. А вот и ваш столик.
И она привела их к крошечному столику у окна.
— Вы очень любезны. Мне пожалуйста… — Алла Игоревна собиралась было сделать заказ, как продавщица ее перебила: “О нет, не утруждайте себя. Мы точно знаем, что вам нужно.” Затем она обменялась тенью улыбки с Андреем и удалилась.
Минуту спустя она вернулась с подносом, на котором стоял большой красный чайник в горошек, две чашки и… два пирожных “Корзиночка”. Алла Игоревна готова была поклясться — это именно те пирожные, которые она так любила 50 лет назад. Она откусила крошечный кусочек, закрыла глаза от удовольствия и окончательно провалилась в май 1970 года. Да, это был он, тот самый вкус: вкус предвкушения последних уроков на фортепьяно перед отчетным концертом, вкус радости от разговоров с бабулей за красной чашечкой в горошек, наполненной чаем, вкус детства…