— Нет, — ответила она. Если честно, она ждала, что он сейчас предложит ей вернуться, а теперь она просто испугалась.
— Ответ прост: прежде чем строить планы на будущее, нам надо серьезно поговорить, — объяснил он. — Итак, я не смог сделать тебя счастливой за все то время, которое прошло после нашей свадьбы. Хотя и очень хотел этого. Каро, дело в том, что ты кажешься такой хрупкой и беззащитной, но с необыкновенной силой отталкиваешь помощь, потому что о тебе долго никто не заботился.
— Когда мы поженились, я не знала, действительно ли ты любишь меня. Да, ты привлекал меня, но я не думала, что это продлится долго, но я должна спросить тебя кое о чем, потому что не хочу тебя потерять. То, что говорили мне о том, что твоя любовь к Барбаре все еще жива, правда?
— Это правда, что я был женат, и правда все, что говорили тебе обо мне мои друзья. Но я действительно полюбил тебя.
— О! — только это и могла произнести Каро.
— То, что я сказал, сделало наши отношения проще?
— Но, Люсьен, иногда бывали дни, когда мне казалось, что мы вообще посторонние люди.
— Я просто был очень занят. Я хотел сделать как можно больше, чтобы потом спокойно уехать с тобой куда-нибудь. К сожалению, я даже не подумал, что это заденет тебя, а теперь мне остается только надеяться, что ты дашь мне еще один шанс.
— Люсьен, ты же знаешь, что я не могу жить без тебя.
— Ты в этом полностью уверена?
— Абсолютно. Последние дни только доказали это.
— Я иногда думал, что между тобой и Брайаном Вудхиллом что-то есть. — Она очень удивилась, услышав это. — Он находился с тобой рядом так часто с самого знакомства. А помнишь, когда у тебя промокли ноги на озере? Я был готов утопить его за то, что из-за него ты могла простудиться.
— Я тоже ревновала тебя.
Теперь удивился он:
— К кому же ты ревновала?
— Ни к кому определенно, просто к женщинам, таким, как Лола дель Панадо, Ольга и даже Лизель, потому что она знала о тебе практически все.
— Духи этой Лолы вызывают у меня головные боли, Лизель идеальная секретарша, а Ольга просто была хорошей подругой.
— Была?
— Да, ты ведь уже улетела, когда это стало известно. Помнишь, в тот день, когда вы с Брайаном катались на лодке, она собиралась в Берн? Произошла очень странная история, даже не знаю, как ее объяснить. Ольга не поехала обычным путем, ее «феррари» видели на дороге на Штокхорн, она, наверное, ждала кого-нибудь там. В общем, она не заметила, как с горы сошел пласт снега, и оползнем ее машину смахнуло вниз. Милейшая тетя Гертруда сказала потом об Ольге, что на этот раз судьба не дала ей пользоваться плодами своих трудов. Все-таки невероятная путаница в голове у этой старушки. Пожалуйста, на будущее не относись к ее словам так же серьезно, как раньше. Ведь бред о том, что ты никогда не займешь место хозяйки в моем доме, пошел от нее, не так ли?
Потрясенная, Каро молчала.
— Да, я во всем виноват сам, — сказал он, поцеловав ее руку. — Я должен был понимать, что для тебя здесь все ново и незнакомо. И все эти люди, которые называются или являются моими друзьями… Ты ведь не могла сразу понять, какие отношения связывают меня с ними. У меня только одно оправдание. Прости, что не хватило времени все сразу тебе объяснить.
— Когда умерла Мария, мне было больно от того, что ты не сказал мне об этом, пока я не спросила.
— Я думал, что ты слишком расстроишься, узнав о ее гибели.
— Но я хочу быть частью твоей жизни, я хочу знать обо всем, что тебя касается. К тому же ты водил меня к Марии.
— Да, а она сказала, что ты красивая. Ты и правда очень-очень красивая.
Вернувшись домой, они пошли в гостиную, он гладил ее волосы.
— Каро, я разочаровал тебя. К тому же ты похудела, как я мог это допустить, ведь я же врач. Ты поверишь мне, если я пообещаю никогда больше тебя не расстраивать?
— Конечно, — сказала она, сидя в его объятиях.
— Моя дорогая Каро, я люблю тебя больше всего на свете, — прошептал он и закончил фразу долгим поцелуем. — Скажи мне, как ты меня любишь!
Она обвила руками его шею, одновременно наблюдая за его темными глазами.
— Дорогая, я хочу загладить свою вину за это лето и предложить тебе долгий романтический отпуск.
Глава 11
Много недель спустя, в середине ноября, Каро вновь побывала в своей лондонской квартире. Миссис Мозес только что уехала, оставив ее, как она любила говорить, в отличном состоянии. В духовке стоял ужин, который надо было просто разогреть, а на туалетном столике была ваза с явно не подходящими к времени года фиалками.
Каро подошла к раковине, посмотрелась в висящее над ней зеркало и очень удивилась. На нее смотрело то же лицо, которое она увидела после свадьбы Беверли, но оно было гораздо моложе. И выглядело значительно лучше.
Она поправила фиалки и немного печально огляделась. Квартира эта теперь должна принадлежать Беверли и Дэвиду, поэтому она и вернулась забрать свои вещи. Она завещала всю обстановку дочери, но миссис Мозес очень ей помогла, собрав все ее книги, папки с набросками и все, чем пользовалась художница, делая миниатюры. И, сложив все это у дивана, Каро взяла миниатюрный портрет Беверли, смахнула с него пыль, крепко прижала к себе и положила на диван. Взглянув на часы, она поняла, что уже час дня, а Люсьен обещал заехать именно в это время.
Она побежала к окну, надеясь увидеть, как подъедет Люсьен. Ее сердце бешено билось, а ногти впились в ладони. Часы пробили час. Она немного занервничала и успокоилась только тогда, когда зазвонил звонок входной двери. Каро молниеносно оказалась в прихожей и открыла Люсьену.
Она стояла в дверном проеме и с таким облегчением глядела на Люсьена, что тот не на шутку испугался.
— Святые небеса! — воскликнул он. — Что случилось? Успокой меня, скажи, что нас всего-навсего ограбили в мое отсутствие.
— Нет, конечно же нет. — Она взяла его за руку. — Я не могла понять, что случилось с тобой, и очень волновалась.
Он со смехом спросил, как можно быть более пунктуальным, когда его зовут чувства. Он взял ее руку, поцеловал и сказал:
— Здесь вкусно пахнет. Ты что-то приготовила?
— Единственный недостаток моей нынешней жизни — это то, что у меня нет возможности готовить самой. Фрау Бауэр не поймет, если я попрошусь сама приготовить ужин.
— Ты же знаешь, что на несколько дней мы отправимся в хижину в горах. На твоем месте я бы побеспокоился. Потому что без фрау Бауэр или кого-нибудь еще тебе волей-неволей придется показать все свое мастерство.
Он сел на край кухонного стола, пока Каро возилась у плиты.
— Я должен сказать, — продолжил он, — мне очень понравилось, как мы провели выходные здесь, в твоей квартире.
Она повернулась и подошла к нему.
— Каро, ты не против вернуться к прошлому? Точнее, это будет уже не совсем прошлое. — Говоря это, он крепко обнял ее и поцеловал кончик носа. — Ты не можешь не видеть, сколько ты сделала для меня.
Утопая в его объятиях, она вспоминала наполненные солнцем дни и теплые южные ночи на Багамах, которые больше никогда не сможет забыть.
— Но если ты вновь будешь оставаться одна, то это только потому, что я буду действительно занят на работе, ты ведь понимаешь это, Каро.
Она положила голову ему на плечо:
— Конечно, понимаю. Я не думаю, что тебе стоит беспокоиться о моем одиночестве. Я решила больше не заниматься миниатюрами, так как уже достаточно испортила себе зрение, но есть еще много областей, в которых я могу использовать свой талант. К тому же у меня будет еще одно занятие.
— Ты о чем? — спросил он, с любопытством посмотрев ей в глаза.
— Ты помнишь, как сказал сразу после нашей свадьбы, когда мы отдыхали в горах, кое-что о Беверли и моей внучке.
Люсьен засмеялся.
— Ты понимаешь, что хочешь мне сказать? — Он обнял ее еще крепче. — Глупенькая ты моя, я ждал этой новости еще две недели назад. Я даже думаю, что твой ребенок появится раньше.
Она засмеялась, и он поцеловал ее так, что у нее перехватило дыхание.