— Инна Евгеньевна, но как же так? — пролепетала она. — Ничего не понимаю, ведь сообщение пришло от вас…
Четыре цифры пин-кода быстро пришли на ум, и Инна разблокировала мобильный. Она боялась, что сходит с ума, что, раскрыв свою переписку с Олесей, вдруг обнаружит, что в 13:57 отправила ей сообщение, которое…
Которое ей не отправляла!
Однако никакого сообщения в ее телефоне не было — последний раз она писала Олесе вчера утром, когда просила купить Женечке его любимые овсяные печенья.
— Но у меня же есть! — заявила шокированно девушка, а Инна, изучая переписку, проговорила:
— Значит, или его, отправив с моего мобильного без моего ведома, удалили. Кстати, не в курсе, можно ли восстановить удаленное?
Олеся развела руками, однако Инна и не ждала от нее ответа, потому что вопрос был риторическим.
— Или сообщение было отправлено с моего номера, но не с моего телефона! К кому же можно обратиться, чтобы проверить?
— Мой двоюродный брат классный компьютерщик… — начала Олеся.
Однако Инна ее не слушала, она поднялась на ноги и нервно мерила комнату шагами.
То, как прислали сообщение, в данный момент было второстепенно. Единственное, что имело значение, это где Женечка?
Нет, и не это тоже. Как у него дела?
Ни на один из этих вопросов Олеся ответить, конечно же, не могла. Девушка, до этого говорившая без умолку, вдруг посредине фразы разрыдалась, и Инна была вынуждена принести ей с кухни воды.
Она поймала себя на мысли, что присутствие Олеси ей неприятно, как будто та виновата в исчезновении Женечки.
Приказав себе отбросить эти идиотские мысли, Инна опустилась на диван рядом с няней и подала ей стакан:
— Выпейте. И успокойтесь.
Олеся же, подняв на нее заплаканные глаза, прошептала:
— Но как же так, Инна Евгеньевна? Как же так…
Меньше всего Инна хотела говорить о вещах, о которых не имела представления — во всяком случае пока что.
Ее занимала одна мысль: кому звонить? Кажется, у Ларисы какой-то родственник работал в министерстве юстиции на высокой должности. А не был ли бывший супруг Вероники шишкой в Генеральной прокуратуре?
И что, собственно, с супругом — тем самым, для которого Женечка всего лишь «этот урод».
Сможет ли Геннадий помочь? Захочет ли?
Тут телефон издал мелодичную трель, и Инна, подскочив, увидела, что ей звонит некто, чей номер не определился.
Чувствуя, что у нее пересохло во рту, Инна подняла взгляд на Олесю, которая, видимо, все моментально поняв, из мертвенно-бледной стала светло-зеленой.
Инна поднялась, держа в руках мобильный, подумала, как бы не выронить его вновь.
Звонок все шел, а она медлила. Словно боялась услышать ужасную весть…
— Инна Евгеньевна, телефон… — произнесла еле слышно Олеся.
Инна шагнула в холл, который показался ей коридором в ад и, наконец приняла звонок.
— Инна Евгеньевна! Милая моя! — услышала она истеричный женский голос, который, как тотчас сообразила, был ей знаком. — Вы меня слышите?
Собеседница вопила в трубку, и Инна, чувствуя, что у нее закладывает в ухе, отодвинула аппарат от себя и сухо произнесла:
— Извините, но я сейчас занята. Я вам сама перезвоню…
Она уже намеревалась завершить звонок, как вдруг до нее дошло, кому принадлежит этот истеричный голос.
Миле Иосифовне, пропавшему главному бухгалтеру «Всякой литературной всячины».
— Инна Евгеньевна, родная моя! Не вешайте трубку! Это же я!
Инна не знала, что и сказать, поэтому скупо проронила:
— Да, я поняла, Мила Иосифовна. Вы где?
— Не знаю, милая моя! Меня похитили! Когда я из подъезда сегодня утром выходила. Держат где-то в темном месте. Молчаливые блондины какие-то, в черном, зловещего вида…
Братья Шуберт. Инна сжала мобильный так, что ощутила боль в костяшках пальцев.
— Инна Евгеньевна, милая моя! Дело в том, что я тут не одна. Тут еще…
В трубке послышался какой-то шум, а потом раздался тонкий взволнованный голос — голос Женечки:
— Мамочка, а ты когда меня заберешь?
— Сыночек! — закричала Инна, чувствуя, что ее начинает трясти. — С тобой все хорошо, сыночек? Ты где? Кто тебя похитил?
В трубке что-то треснуло, и после короткой паузы послышался бархатный мужской голос:
— Инна Евгеньевна, вы не находите, что для одного раза слишком много вопросов? Но, так и быть, отвечу на них, причем именно в той последовательности, в какой вы задали. Да, у вашего сына, как, впрочем, и у вашего главбуха, состояние которой, если я правильно вас понимаю, вас не особенно заботит, хорошее. Мы все же не звери…