Матрикс ответил резко и раздраженно:
— Хорошо, Пейсон. Но это противоречит принципу, благодаря которому «Голос» стал тем, что он есть. Вы знаете наш девиз: «Все новости сообщать бесстрастно и точно».
Снова зазвучал тихий голос Пейсона, но Матрикс перебил его.
— Я же вам сказал, что согласен. Пусть так и будет. — И распахнул дверь.
Пейсон вернулся в офис с несколько растерянной улыбкой. Он что-то пробормотал Шейну на прощание и вышел, плотно закрыв за собой дверь.
— Старый козел! — злобно сказал Матрикс. — Господи Боже! Он столп церкви и практически контролирует банк, в котором лежат мои закладные.
Шейна развеселила такая горячность маленького редактора.
— Хочет замять какую-то пикантную историю?
— Точно. У этого старого негодяя отличная жена и двое детей, но он спутался с какой-то шлюхой в Майами. Сегодня я был там по делам и видел его на улице. Теперь он волнуется, потому что я хотел написать об этом в колонке местных сплетен. Похоже, он сказал своей жене, что поехал по делам вверх по побережью. Если бы я мог выкупить закладную, я бы в любом случае опубликовал это. Это одна из провинциальных гримас, с которыми я постоянно борюсь с тех пор, как приехал сюда.
— Кстати, этот Пейсон… — спросил Шейн. — Не брат ли он владельца второй городской типографии?
Матрикс кивнул и плюхнулся в стоящее перед столом кресло. Шейн тоже сел, забросив одну ногу на угол заваленного бумагами стола.
— Это родство, — продолжал Матрикс, — стоило мне очень выгодного контракта на печатание билетов на собачьи бега. Я не сомневаюсь, что они открыли конверт с моим предложением первым, а потом устроили так, что «Элита» предложила цену на несколько долларов выше моей.
— Гардеман говорил мне, — заметил Шейн, — что Пейсон и он вдвоем следят, чтобы при печатании билетов не было утечки.
— Да, так оно и есть. Если бы этот старый козел не владел акциями трека, я бы заподозрил, что он сам печатает фальшивые билеты.
— Кстати, — как бы между прочим произнес Шейн, — как вы считаете, каким образом эти мошенники умудряются каждый день получать новые образцы вовремя, чтобы успеть напечатать фальшивые билеты? Гардеман сказал, что Бойл лично охраняет напечатанные билеты, пока их не доставят на трек.
— Чушь! Кто охраняет Бойла? — насмешливо спросил Матрикс. — В этом вся соль. Гардеман — просто доверчивый дурак. Он отказывается признать тот очевидный факт, что Бойл — всего лишь орудие Гранта Макферлейна.
— Вы ненавидите Макферлейна? — мягко спросил Шейн.
— Не стану отрицать, — Матрикс повернул к нему худое, выразительное лицо. — Я ненавижу то, что отстаивает Макферлейн. Наша молодежь, зачастившая в такую клоаку, как его «Рандеву», привыкает считать нормой царящие там грязь и порок. Люди, которые развращают невинные души и делают бизнес на развращении молодых умов, — величайшее зло современного общества.
Шейн кивнул и вскочил, собираясь уходить.
— Кажется, пришло время взглянуть на это гнездо порока.
Взявшись рукой за дверную ручку, он помедлил, полуобернувшись к редактору.
— Вы случайно не знаете имя любовницы Пейсона в Майами? Вы их видели вместе?
— Нет. И он, естественно, не станет рассказывать никаких подробностей.
— Конечно, не станет, — согласился Шейн, — но если каким-нибудь образом вы можете выяснить… Я бы очень хотел узнать имя этой дамы.
Детектив вышел, а Матрикс смотрел ему вслед, приоткрыв рот от изумления.
Глава 7
Она забыла свои роликовые коньки
Шейн пошел через улицу к своему «родстеру», все еще стоящему перед гостиницей. Уже приоткрыв дверцу, он оглянулся на вход в гостиницу, где его ждала Филлис. Потом нахмурился, шагнул вперед и остановился. Также неожиданно усмехнулся, вернулся к машине, сел за руль, выехал со стоянки и двинулся на север через деловой район Кокопалма. Автостраду обрамляли высокие гладкоствольные королевские пальмы. Их стройные кроны серебрились в бледном свете молодой луны. Шейн откинулся на спинку сиденья и ехал медленно, свободно положив на руль свои большие руки. Он ждал чего-то, сам не зная точно, чего. Какое-то скрытое предупреждение слышалось в приглушенном бормотании ночного ветерка, развевающего серебристые кроны пальм, в тихом шорохе волн, накатывающихся на берег…
Шейн рассеянно кивнул. Действительно, хорошо, что он оставил Филлис скучать в холле гостиницы.
Черная лента шоссе была непривычно пустынна; ровная тропинка между стройными белыми стволами пальм, выглядевших в неясном рассеянном свете словно два ряда рыцарей с копьями, вела его в неизвестность.