Лево-правая рука Билла крепко ухватилась за край стола, и оторвать ее оказалось невозможно. Билл все еще боролся с мятежной рукой, когда за его спиной раздался тяжелый грохот сапог.
— В чем дело? — прорычал смутно знакомый голос.
— Попытка выдать себя за младшего командира, да еще несколько менее важных проступков, которые уже не имеют значения, так как первое преступление наказывается электролоботомией и тридцатью ударами плети.
— О сэр, — захихикал Билл, поворачиваясь и даже с некоторой радостью взирая на столь ненавистную ему в прошлом фигуру. — Смертвич Дрэнг, может, ты подтвердишь, кто я такой?
Один из двух полицейских был обыкновенный краснокасочный, дубинкооборудованный, пистолетообвешанный, отутюженный изверг в человеческом образе, а другой — не кто иной, как Смертвич.
— Ты знаешь арестованного? — спросил Первый сержант.
Смертвич искоса, но внимательно оглядел Билла с ног до головы.
— Я знал похожего на него Заряжающего 6-го класса Билла, но руки у того были одинаковые. Тут что-то неладно. Мы им займемся как следует в караулке и дадим вам знать, в чем он сознается.
— Согласен. Берегите его левую руку. Она принадлежала моему старому дружку.
— На ней мы и волоска не тронем.
— Но это же я — Билл!!! — вопил Билл. — Это же я, это же мое удостоверение… Я же могу доказать…
— Самозванец! — произнес Первый сержант и указал на экран своего стола. — Кадры говорят, что Заряжающий 1-го класса Билл отбыл отсюда восемь суток назад. А Кадры не ошибаются никогда.
— Кадры не могут ошибаться, иначе во Вселенной начнется полная неразбериха, — откликнулся Смертвич, с силой втыкая конец электронной дубинки в живот Билла и подталкивая его к двери. — А что, заказанный аппарат для выкручивания пальцев уже прибыл? — спросил Смертвич другого полицейского.
Надо думать, что в последующих действиях Билла повинна в первую очередь его смертельная усталость. Усталость, отчаянье, страх соединились и пересилили натуру Билла, который в душе был хорошим солдатом, натренированным на смелость, чистоплотность, послушание, гетеросексуальность и так далее и тому подобное. Однако у каждого человека есть свой предел выносливости, и Билл своего достиг. Он верил в справедливость Имперского правосудия — ибо не имел еще случая с ним познакомиться, — но упоминание о пытке перевесило. Когда его обезумевший от ужаса взгляд встретился с табличкой на стене «Стирка», что-то сработало в Билле без всякого участия мозга, и он рванулся вперед так, что этот внезапный отчаянный рывок заставил руку Тембо оторваться от стола. Бежать! Этот люк в стене должен вести в шахту прачечной, а на дне шахты наверняка скопилась куча грязных простынь и полотенец, которая смягчит падение с высоты. Он спасен! Не обращая внимания на звериный вой полицейских, Билл кинулся в люк головой вперед.
Он упал примерно с высоты четырех футов, приземлясь прямо на голову и почти вышибив себе мозги. Это была вовсе не шахта, а большая, вместительная, прочная металлическая корзина для белья.
Полицейские лупили по захлопнувшейся дверце люка, но никак не могли ее открыть, так как в дверку упирались ноги Билла и мешали ей распахнуться.
— Там заперто! — орал Смертвич. — Нас облапошили! Куда ведет эта бельевая шахта? — Смертвич, видно, пришел к тому же ошибочному умозаключению, что и Билл.
— Откуда мне знать! Я тут человек новый! — пыхтел второй полицейский.
— Ты имеешь шанс оказаться новичком и на электрическом стуле, если мы не изловим этого мерзавца!
Голоса стали удаляться под аккомпанемент топота бегущих сапог, и Билл рискнул пошевелиться. Его шея. свернутая под каким-то немыслимым углом, очень болела, колени вонзались в живот, а сам Билл задыхался в груде белья, в которую уткнулся лицом. Билл попытался выпрямить ноги, уперся ими в металл стены, но тут раздался щелчок, будто что-то сломалось, и Билл снова упал, а бельевая корзина скользнула в грузовой лифт, створки которого открылись в противоположной стене.
— Вот он! — раздался знакомый ненавистный голос, и Билл метнулся в сторону. Топот сапог уже слышался прямо за его спиной, но тут рядом с ним открылась шахта антиграва, и снова очертя голову он бросился в нее. Однако на этот раз с гораздо большим успехом. Когда распаленные полицейские ворвались за ним в шахту антиграва, невесомость разнесла их футов на пятнадцать друг от друга. Падение было медленным, равномерным, и, когда зрение Билла прояснилось, он взглянул вверх и затрясся, увидев оскаленную физиономию Смертвича, медленно наплывавшую на него.