Мы неплохо сыграли в Детройте, взяли две игры из трёх. Билли отбивал во всех и вновь великолепно сыграл в защите. А потом мы отправились домой. К тому времени парень из «Кукурузников» Дэвенпорта стал самой горячей темой для обсуждения во всей Американской Лиге. Поговаривали, что ему предложили сняться в рекламном ролике «Gillette».
— Хотел бы я увидеть эту рекламу, — сказал Сай Барбарино. — Обожаю комедию.
— Тогда взгляни на себя в зеркало, — сказал Криттер Хейворд.
— Ты не понял, дурья башка. Я хочу сказать, что усов-то у него нет.
Никакой рекламы, конечно, не было. Бейсбольная карьера Билли Блокады почти подошла к концу, мы просто тогда этого ещё не знали.
Нам предстояло провести три игры с «Белыми Носками», но первую игру отменили из-за дождя. Главным судьёй был давний знакомый Дузена, Хай Вендерс, и он лично сообщил мне эту новость. Я приехал на «Болото» рано, потому что грузовик с формой по ошибке отправили в Айдлуайлд, и я должен был проследить, чтобы её доставили назад. Надеть её мы должны были лишь через неделю, но я чувствовал себя спокойнее, зная, что проблема решена.
Вендерс сидел на маленьком стуле рядом с комнатой для судей и листал книгу в мягкой обложке, на которой красовалась блондинка в нижнем белье.
— Твоя жена, Хай? — спросил я.
— Подружка, — ответил он, — Езжай домой, Грэнни. Прогноз обещает, что к трём часам тут будет лить как из ведра. Я жду ДиПунно и Лопеза, чтобы официально объявить, что игра отменена.
— Окей, — говорю я. — Спасибо.
Я направился к выходу.
— У этого твоего чудо-мальчика всё в порядке с головой? Потому что он разговаривает сам с собой в «доме». Шепчет — хер заткнёшь.
— Он, конечно, не вундеркинд, но и не сумасшедший, если ты это имеешь в виду.
В этом я ошибался, но откуда мне было знать?
— А что именно он говорит?
— Да я толком и не расслышал, когда стоял позади него во второй игре с Бостоном, но он говорил о самом себе в этом… как его?… третьем лице. Сказал что-то вроде: «Я могу сделать это, Билли». А после того, как не смог поймать мяч, отскочивший от биты, который мог стать третьим страйком, он сказал: «Прости меня, Билли».
— И что с того? До пяти лет у меня был невидимый друг по имени Шериф Пит. Мы с Питом были грозой шахтёрских городков.
— Да, но ему-то уже не пять. Разве что мозгов у него, как у пятилетнего, — Вендерс постучал себя по толстому черепу.
— Возможно, его показатель отбивания скоро перевалит за пять сотен, — сказал я, — это всё, что имеет значение для меня. Плюс, он чертовски хорош в «доме». Признай это.
— Признаю. Этому сукину сыну неведом страх. Что ещё раз доказывает, что у него не все дома.
Я не собирался слушать, как судья оскорбляет одного из моих игроков, и поэтому сменил тему разговора и спросил — полушутя — будет ли он честно судить завтрашнюю игру, в которой будет подавать Дузен, который для него как заноза в заднице.
— Я всегда сужу честно, — сказал он. — Дузен — высокомерный козёл, считающий, что ему давно обеспечено место в Зале Бейсбольной Славы. Он ни разу не взял на себя вину за собственные ошибки. Он — вечно спорящий сукин сын, которому пора понять, что со мной такие фокусы не пройдут. И даже после этого я буду судить честно, так же, как делаю всегда. Не могу поверить, что ты об этом спросил.
А я не могу поверить, что ты сидишь тут, чешешь свой зад и называешь моего кэтчера идиотом, подумал я. Но ты это сделал.
В тот вечер я пригласил свою жену на ужин, и мы чудесно провели время. Танцевали под музыку Лестера Лэннона, если мне не изменяет память, предались нежности в такси по дороге домой. Хорошо поспали. Впоследствии я долго не мог спокойно спать — кошмары мучали.
Дэнни Дузен должен был подавать в первой из двух запланированных на тот день игр, но к тому времени мир для нашей команды уже летел в тартарары; мы просто этого не знали — никто не знал, за исключением Джо ДиПунно. К наступлению ночи мы уже поняли, что нашему сезону пришёл конец, и те двадцать две игры, что мы сыграли, почти наверняка будут стёрты из истории бейсбола, равно как и имя Блокады Билли Блейкли.
Из-за пробок я приехал поздно, но решил, что это не имеет значения, поскольку проблема с формой была решена. Большинство парней уже были там — кто переодевался, кто резался в покер, кто бездельничал. Дузен с новичком сидели возле автомата с сигаретами. Билли уже был в форме, а на Дузене из одежды были лишь плавки — не самое приятное зрелище. Я подошёл к автомату взять пачку «Винстона» и прислушался к их разговору. Говорил в основном Дэнни.