Большую часть домов давно пора покрасить. Возле некоторых стоят таблички «ПРОДАЕТСЯ». Дом номер 658 тоже нуждается в покраске, но на табличке перед ним написано: «АРЕНДА МЕБЛИРОВАННЫХ КВАРТИР». Под надписью указан телефон риелтора. Запомнив его, Билли поднимается по растрескавшейся бетонной дорожке и разглядывает панель с дверными звонками. Хотя дом трехэтажный, звонков четыре. Подписан только один, второй сверху: «ДЖЕНСЕН». Билли нажимает кнопку. В это время дня вероятность застать кого-то невысока, все на работе, однако на сей раз удача ему улыбается.
На лестнице раздаются шаги. Сквозь грязное стекло входной двери на него смотрит моложавая женщина. Она видит белого мужчину в хорошей рубашке с расстегнутым воротничком и приличных брюках. Светлые волосы коротко подстрижены. Усы тоже. На носу очки. Он толстоват — ожирение не за горами, — однако производит впечатление порядочного человека. Поэтому миссис Дженсен открывает дверь, но не до конца.
Ничто не мешает мне ворваться и задушить тебя, думает Билли. У дома нет машин, ни на подъездной дорожке, ни возле тротуара, а значит, твой муж на работе. Три неподписанных звонка недвусмысленно намекают на отсутствие других жильцов в этом старом псевдовикторианском доме.
— Покупать ничего не буду, — говорит миссис Дженсен.
— А я ничего и не продаю, мэм. Недавно приехал в город и ищу себе жилье. Здесь вроде бы неплохие квартиры — и мне по карману. Я просто хотел спросить, что вы думаете об этом доме. Меня зовут Далтон Смит.
Он протягивает ей руку. Она из вежливости чуть прикасается к ней и сразу же убирает руку за спину. Но поболтать не отказывается.
— Как видите, район у нас не ахти и до ближайшего супермаркета по меньшей мере миля, но у нас с мужем никаких проблем здесь не возникало. Подростки иногда тусуются в заброшенном железнодорожном депо, пьют и курят травку, наверное, а за углом живет собака, которая полночи лает, но на этом все. — Она умолкает, и Билли видит, как она опускает взгляд на свою руку — проверяет, на месте ли обручальное кольцо (нет, не на месте). — Вы-то не лаете по ночам, мистер Смит? Я имею в виду вечеринки, громкую музыку и все в таком роде.
— Нет, мэм. — Он с улыбкой кладет руку на свое беременное брюшко, надутое до размеров шестимесячного. — А вот поесть люблю.
— Просто в договоре есть пункт про соблюдение тишины.
— Можно узнать, сколько вы платите в месяц?
— Это касается только меня и моего мужа. Если хотите здесь жить, пообщайтесь с мистером Рихтером, это риелтор. В нашем квартале есть еще парочка агентов, но этот мне больше нравится. Вроде бы.
— Прекрасно вас понимаю. Простите великодушно за такой нетактичный вопрос.
Миссис Дженсен слегка оттаивает.
— Я вам не советую брать квартиру на третьем этаже. Там такая душегубка, даже когда ветер дует со стороны депо — а дует он почти все время.
— Кондиционера, как я понимаю, нет?
— Правильно понимаете. Но в холодную погоду топят хорошо. Конечно, за отопление надо платить. И за электричество тоже. Все указано в договоре аренды. Если вы не впервые снимаете жилье, то и сами прекрасно все знаете.
— О да! — Он закатывает глаза и наконец удостаивается ее улыбки. Теперь можно задать вопрос, который особенно его интересует. — А внизу что? Квартира прямо в подвале, что ли? Вижу, звонок есть…
Ее улыбка становится шире.
— Да, и квартирка премилая! Полностью обставлена, как написано на табличке. Хотя мебель только самая необходимая. Я вообще-то хотела снять ее, но муж воспротивился: если нам дадут добро, в подвале будет тесновато. Мы пытаемся усыновить ребенка.
Билли искренне удивлен. Она только что открыла ему самое главное о себе — самое главное о своем браке, — хотя минутой ранее отказалась выдать, сколько они с мужем платят за квартиру. Арендная плата его не слишком интересовала, спрашивал он просто для правдоподобности.
— Что ж, удачи вам. И спасибо. Если мы с мистером Рихтером сговоримся, вы меня еще увидите. Всего вам доброго.
— И вам. Приятно познакомиться. — На сей раз она пожимает ему руку по-настоящему, и Билли опять приходят на ум слова Ника: Ты умеешь ладить с людьми, не заводя с ними дружбы. Приятно знать, что полнота никак не отразилась на этом его даре.