Ровена. Хочешь флакончик для своей девушки? Пять долларов за флакон.
Юджин. Ты тоже продаешь духи?
Ровена. Я продаю дефицит: шелковые чулки… черные штанишки. Тебя это интересует?
Юджин (серьезно). А мужского белья у тебя нет?
Ровена(смеется). Конечно же, нет. Какой ты милый, милый мальчик. Хочешь, чтобы я сняла с тебя башмаки?
Юджин. Нет; я сам. Я сам могу их снять. (Снимает ботинок.)
Ровена. Это твой первый раз?
Юджин. Мой первый раз? (Смеется.) Ты шутишь. Это даже смешно… Нет… Это мой второй раз.
Ровена. Ты ведь не куришь, не так ли? (Вынимает у него изо рта сигаре ту.)
Юджин. А как ты узнала?
Ровена. У тебя лицо горит… Если хочешь выглядеть постарше — отпусти усы.
Юджин. Старался, но растительность появилась только с одной стороны… А тебя как зовут?
Ровена. Ровена. А тебя?
Юджин. (в зал). Внезапно я даже перепугался. Что если девушка тоже вела дневник?..
Ровена. Так как же тебя зовут?
Юджин. Джек… Джек Малгруви.
Ровена. Да ну? А я когда-то знала Тома Малгриви.
Юджин. Это кто-то другой. Моя фамилия Малгруви: «у», а не «и».
Ровена. А сам ты откуда, Джек?
Юджин. С легким акцентом. Из Тексарана.
Ровена. Разве есть такое место?
Юджин. Есть, мэм.
Ровена. Это Техас или Арканзас.
Юджин. Кажется, Арканзас.
Ровена. Тебе КАЖЕТСЯ?
Юджин. Я уехал оттуда двухлетним ребенком. Потом родители переехали в штат Джорджия.
Ровена. Вот как. Значит, ты крекер?
Юджин. А что такое крекер?
Ровена. Так называют южан из Джорджии.
Юджин. О да, конечно же, я крекер. Вся наша семья крекеры… А ты родилась в Билокси?
Ровена. Нет, в Галфпорте. Я и сейчас живу там вместе с мужем.
Юджин. У тебя есть муж?.. Ты замужем?.. О, господи! Если он здесь меня застанет, он меня убьет.
Ровена. Не волнуйся, не убьет.
Юджин. Но он не знает, что ты… что ты…
Ровена. Прекрасно знает. Мы с ним здесь и встретились. Он служит во флоте. Он был самым лучшим моим клиентом, да и сейчас тоже.
Юджин. Ты за это БЕРЕШЬ с мужа ДЕНЬГИ??
Ровена. Да нет. Он просто мой самый хороший любовник… Ты хочешь прямо отсюда? Какой ковбой!.. Подожди, мне нужно подготовиться.
Юджин. Тогда ты начинай, а я потом подключусь.
Ровена, Ты не знаешь, как это делается?
Юджин … Знаю — в теории, мне брат объяснял.
Ровена. Свет погасить, или оставить?
Юджин. Уж лучше бы мне совсем завязать глаза… О, господи!..
Музыка. Воскресенье ночью. Высвечивается казарма, На койках СЭЛРИДЖ, КАРНИ и АРНОЛЬД. ВИКОВСКИИ ходит по комнате с дневником Юджина. Лежа на животе, КАРНИ читает письмо. АРНОЛЬД — углубился в затрепанный томик Кафки.
Виковский. Просто не верится, чего только не написал о нас этот прохвост. Нет, вы только послушайте. «Каким бы сумасшедшим ни был сержант Туми, в его безумии есть своя система. Он побеждает в этой игре. Каждый день мы теряем частицу своей независимости, становимся вое более послушными и похожими на роботов. И тот кто еще совсем недавно был умным и мыслящие человеком, превратился в круглого идиота, одетого в хаки. Вчера перед всем взводом он буквально заставил Эпштейна открутить верхушку своего черепа и вынуть свои мозги».
Арнольд (не отрываясь от книги). Я обманул его. Я вынул одну только слизистую оболочку.
Виковский. (продолжая читать). «И борюсь изо всех сил, чтобы сохранить свою личность, и единственное время, когда я принадлежу себе; своему я; — это в глубокой ночной тишине». (Входит ХЕННЕСИ.)
Хеннеси. Уф, ну и уикенд. Как, ребята, дела?
Виковский. Привет, Хеннесн. Ты только послушай. О тебе здесь тоже идет речь.
Хеннеси, А что это? (Развязывает галстук.)
Виковский. ЛИЧНЫЕ И ТАЙНЫЕ МЕМУАРЫ ИЙИНА ЭМ.ДЖЕРОМА.
Хеннеси, Он позволил тебе их читать?
Виковский. Нет, но когда мы закончим чтение, мы спросим его, считает ли он свой поступок порядочным?
Хеннеси. Ты не имеешь права читать. Это все равно, что вскрывать чужие письма.
Виковский. Чушь! Здесь же все говорится о нас. Вся подноготная. Это же прямо газетная хроника!