В казарме вспыхивает свет. СЕРЖАНТ ТУМИ в нижем белье расстегнутой рубашке, сни-мает с себя ремень с кобурой. Несколько секунд он молчит, сам не рад своей миссии. Все проснулись, вопрошающе смотрят на него.
Туми. Как только я назову имя солдата, он должен встать, одеться по всей форме… И проследовать за мной… ХЕННЕСИ Джеймс Джей!
Взоры всех с недоумением обращаются к Хеннеси.
Хеннеси. Зачем?
Туми. На этот вопрос ты ответишь начальству… Ступай, сынок. Мне это так же противно, как и тебе.
ХЕННЕСИ смотрит на товарищей, как бы ища у них поддержки, но ее нет. Встает, надевает брюки, застегивает рубашку, отходит в сторону, завязывает галстук. Вдруг он начинает рыдать. Затемнение, высвечивается ЮДЖИН, в душе у него смятение.
Юджин (публике). Мне было чертовски не по себе из-за всей этой истории с Хеннеси, Правда, на уикэнд нам всем дали увольнительные. И я отправился к Ровене. Но она даже меня не признала… Обошлась как с незнакомым… Я рассказал ей случае с Хеннеси, о том, что ему, вероятно, придется пять лет отсидеть в тюрьме, и она мне ответила: „Таких, как он мне ничуть не жаль, милок. Такие, как он, вырывают у нас хлеб изо рта и у наших деток? И я решил больше не приходить в это место… Здесь все так обесценивается… И я решил поискать идеальную девушку. Я уже представил себе ее образ. Она должна быть хорошенькой, но не слишком красивой. Потому что красавицы любят в первую очередь только себя, а ты уже на втором месте. Она будет заниматься спортом, играть в бейсбол. Она также должна любить кино, театр, книги и мы с ней никогда не сможем вдоволь наговориться. Я знаю, что она существует. Быть может, сейчас эта девушка ходит по улицам Нью-йорка, Бостона или Филадельфии, и она даже не подозревает о том, что и я существую. С ума можно сойти!
Клуб. Танцы. С одним из солдат танцует.
Дэзи. Вот это она! А вот это я. Мы оба ждем нашей встречи. Но почему же она не крикнет: „Юджин! Я здесь! Приди и возьми меня!..“
Танец кончается. Уходят солдаты. ДЭЗИ подходит к Юджину.
Дэзи. Привет!
Юджин. Привет?
Дэзи. Не хочешь ли потанцевать?
Юджин. Я? О… Я плохо танцую.
Дэзи. Уверена, что танцуешь.
Юджин. Честное слово, никогда не танцую.
Дэзи, Тогда зачем ты пришел на танцы?
Юджин. Вопрос логичен. Потому что я люблю поговорить. И я надеялся, что встречу кого-нибудь, с кем можно будет поговорить.
Дэзи. Но можно танцевать и разговаривать в то же самое время.
Юджин. Мне это трудно, потому что когда я танцую — я всегда считаю. И если ты меня что-нибудь спросишь, я отвечу: 'Раз-два, раз-два“.
Дэзи (смеется). Тогда я буду опрашивать что-нибудь математическое. (смеется) Держу пари, что до армии ты не знал, что такое строевой шаг.
Юджин. Правильно.
Дэзи. Если уж ты научился ходить строевым шагом, ты, конечно, можешь научиться и танцевать.
Юджин. Если бы я не научился ходить строевым шагом, мне бы до самой старости пришлось бы делать выжимания на полу.
Дэзи. Я не буду слишком требовательной. Но если ты не хочешь, я не стану тебя беспокоить. Рада была познакомиться. (Хочет уйти, ЮДЖИН ее останавливает.)
Юджин. О'кей.
Дэзи. Что о'кей?
Юджин. Раз-два, раз-два.
Дэзи. Ты в этом уверен?
Юджин. Абсолютно.
Дэзи. Хорошо. (Подходит к нему, становится в позу для танца: левую руку кладет ему на плечо, правой берет его за кисть.)
Юджин. Мне нужно только вступить в такт?
Дэзи. Правильно.
Он засовывает панаму за ремень, вступает в такт музыке, обхватив Дээи за талию, взяв ее за руку. Конечно, это не показательный танец Фреда Астера, но не так уж плохо.) Получается хорошо, только зачем шевелить губами.
Юджин. Если я не буду шевелить губами, то я не смогу шевелить ногами.
Дэзи. Тогда уж лучше поговорить, чем считать?