Сглотнув комок и чувствуя себя карликом, длинноволосый сделал приглашающий жест в сторону лифтов. Все четверо двинулись к кабинам, причем возле ближайшей Кончар беззлобно, но твердо заставил посторонних разойтись, расчищая путь.
– Уверен, Сорок Два, – Плотник не узнавал собственный голос, – что ты не останешься разочарован.
Вошли внутрь. Какой-то клерк сунулся следом, но наткнулся на раскрытую ладонь Кончара, смекнул и предпочел отступить. Затем похожий на сказочного тролля коренастый машинист дал сканеру считать личный код «балалайки», открывая допуск на верхние этажи. Створки сомкнулись, лифт рванулся в путь.
– О, уверяю, мы не тратим зазря ни единого динара, заработанного нашими братьями…
– Надеюсь на это…
Сорок Два стоял ближе всех к дверям, рассматривая отражения двоих обитателей делового комплекса в хромированных створках. Пума с ленцой изучала безупречный маникюр, не забывая каждый раз занимать позицию так, чтобы одновременно видеть и Кончара, и Плотника.
Долговязый сдержал судорожный вздох.
Сейчас Пророк увидит. Узрит, если угодно. Собственными глазами, ибо пришел час. О том, куда уже завтрашним утром рванется движение нейкизма, не хотелось даже думать – от одних мыслей о столь глобальных материях кружилась голова.
– Клянусь, затраты окупились. Я верю, – пробормотал худой великан, заставив Пуму метнуть насмешливый взгляд, – что наше открытие даст нейкизму новый импульс… Оно, да будет мне позволено сказать, приблизит Эпоху Цифры, о которой проповедуешь ты, Сорок Два…
Тот обернулся.
Всем телом, посмотрев прямо на долговязого машиниста. Долго, пристально. И Плотник не смог угадать, задели Пророка его слова, или тот просто не поверил услышанному.
– Как, ты сказал, твои люди называют себя? – неожиданно спросил невысокий бритый мужчина, чуть не спаливший собственное сознание при создании Троицы.
Тему он сменил так резко, что Плотник растерялся.
– По базам данных мы проходим как рабочая группа «Кромлех». – Он окончательно стушевался, поняв, что Сорок Два все еще изучает его лицо и не собирается отворачиваться к дверям. – Я регулярно отсылаю отчеты, координация ведется через Саймона Хоста…
– Нет-нет, – мягко, но необычайно властно прервал его Пророк, – я имею в виду, как вы называете себя неформально, Плотник? Слышал, прозвище начинает приживаться в сети…
– А! – спохватился тот, чувствуя себя глупым и беспомощным. – Декомпиляторы.
– Отчего такое странное название?
Лифт кротко гудел, без лишней спешки поднимая их на девятнадцатый этаж. Сорок Два стоял к Плотнику близко-близко, заглядывая в лицо снизу вверх и пытливо не отводя глаз.
– Сложно сказать, кто придумал это определение… – Долговязый замялся, принявшись теребить кончик одной из косичек. – Видимо, все дело в том, что большинство нейкистов пишет программный код новой эпохи. Собирает крупицы реальности в единую структуру, превращая их в бинарный алгоритм подвластной машинистам вселенной. Переводит актуальные проблемы и задачи цивилизации на язык Цифры, которым вскоре заговорит весь мир…
Пророк терпеливо дожидался окончания тирады, и Плотник, вдруг почувствовав себя чуть увереннее, продолжил тверже:
– Мы же раскладываем рациональный машинный язык завтрашнего дня на новые составляющие. Мы декомпилируем, пытаясь отыскать скрытое в цифровом коде. Стараемся перевести его в привычную человеку систему образов, устремлений и понятий. Мы ищем там, где другие отчаялись…
Он запнулся, не веря ушам.
В кабине только что прозвучал легкий смешок. Короткий, едва заметный.
Для того чтобы издать его, Пророку даже не пришлось открывать рот или изгибать губы.
– Действительно? – прищурился он. – А оно… это ваше нечто… оно в самом деле там есть? Там, по другую сторону бинарного кода?
Плотник побелел и чуть не покачнулся – поддержал Кончар, незаметно привалившийся к правому боку. Лифт остановился, створки разошлись, открывая взорам внутренний пост охраны, за которым восседали двое вооруженных dd, причисленных к «Кромлеху».
Однако Пророк и Ева не спешили покидать кабину.
– Есть, – стараясь говорить как можно убедительнее, наконец ответил Плотник. – Я верил в это. И нашел подтверждение. За строчками бинарного кода кроется нечто большее. Нечто, к чему нейкисты, возможно, еще не готовы. Но если ты, Сорок Два, увидишь и поймешь…
Теперь Сорок Два улыбнулся.
Тонко, чуть заметно.
Кивнул, этим коротким жестом продемонстрировав всю глубину отношений к словам декомпилятора. И вдруг совершенно отеческим жестом положил руку на плечо долговязого, опалив прикосновением горячей ладони.