может меня понять.
Когда я не отвечаю Шеридану, он настаивает:
- Ты все понял?!
На самом деле, мне ужасно хочется закричать на него в ответ. Знал бы он, как я сдерживаюсь. Обойдя его, я направляюсь к спальне и по дороге снимаю
галстук. Прежде чем закрыться в комнате большого и одинокого номера, я
ровным тоном бросаю ирландцу:
- Доброй ночи, Алистер. Поговорим завтра – когда ты придешь в себя.
****
Выходной день – это еще больше людей в отелях. Переполненные
рестораны, без конца поднимающиеся и спускающиеся лифты. Работники
ресепшна, не отходящие от своих компьютеров и телефонов. Постоянно
подъезжающие ко входу и отъезжающие от него − машины. Много голосов, просто целый рой голосов! Болтают на всех языках мира, ведь в «Лиле»
останавливаются люди, наверное, со всего земного шара. Я решил позавтракать на
свежем воздухе, и, честно говоря, забыл, что сегодня – суббота. Заказать еду в
номер было бы правильным решением. Но раз я уже здесь, а Алистер пока спит…
Слава Богу, что он не бодрствует – не портит мои личные размышления своим
бесконечным потоком ругани и негодования.
Мне достаточно скоро подают заказ: тыквенные оладьи по-индийски с
базиликом, сырники с шоколадной помадкой, индийское йогуртовое парфе, чашку крепкого кофе и стакана ласси из авокадо. Я думал, что порции будут
маленькими, но просчитался. Не уверен, что съем так много. На всякий случай
уточняю у официанта про карри – я просил не добавлять эту специю в оладьи.
Молодой мужчина в соответствующей ресторану [«Qube»] униформе машет
руками, убеждая меня, что все в порядке. Пожелав приятного аппетита, он входит
обратно в здание заведения. В общем-то, в [«Qube»] можно пообедать только
внутри – современное стеклянное здание, интернациональная и индийская кухня, еда, которую готовят в присутствии гостей… Однако есть преимущество в уик-
эндах в «Лиле». Лишь по субботам и воскресеньям, служащие данного ресторана
выставляют столики со стульями на улицу, а у официантов прибавляется работа: им приходится выносить заказы и сюда тоже.
Утром мне звонил Лукас, и мне не хватило смелости рассказать ему правду.
Поэтому я сказал то, что является ложью только наполовину: все хорошо, договор
практически подписан. И этому вряд ли может что-то помешать, если не
вмешаюсь я. Я могу все испортить в любом случае – даст Майя согласие быть со
мной или не даст – уже не будет иметь значения, когда ее отцу и ее мужу станут
известны мои чувства к ней.
Проклятье! Да все я понимаю! В жизни так много чего несправедливого, неправильного, дерьмового. Кто-то идет наперекор законам, а кто-то живет
дальше, засунув поглубже свои мечты. Я просто… ее полюбил. И все. Вот тогда, когда увидел. Почти сразу. Это происходит, и этому объяснения нет. Поначалу я
не понимал, что означает моя удивительная привязанность к Майе. Казалось, меня притягивает запретность, экзотика, ощущение риска. Но потом я в точности
осознал, что не могу без нее существовать. Мне было хреново все эти годы без
Майи. Она отвернулась от меня, потому что не верила в нас. Но я верил. И я –
полный козел, однако, несмотря на ее замужество, хочу отбить Майю. Она должна
согласиться. Она обязана дать нам шанс.
Хотя бы один, Господи Боже… Хотя бы один-единственный шанс.
Я столько заказал, но есть что-то совсем не хочется. Вздохнув, откидываюсь
назад и приближаю к губам белоснежную чашку с кофе. Горячий напиток
обжигает горло. Сомкнув веки, я вспоминаю красивейшие карамельные глаза.
Такие родные. Я не верю своему счастью: могу видеть Майю; теперь я знаю, где
она. В ее взгляде читалось, что чувства ко мне тогда были неподдельные, поэтому
я утвердился в том, что небезразличен ей и сейчас.
Когда мы впервые встретились, она была слишком юной, я – слишком
наивным. Позади остались три года, но кажется, что целая жизнь. Долгая жизнь
без Майи. Непостоянные девушки сменяли одна другую, с помощью них я
пытался заполнить пустоту. Мне не хватало поцелуев, которые она мне дарила в
безлюдных переулках Дели. Мне не хватало вечерних разговоров, в которых
семнадцатилетняя девушка раскрывалась, демонстрируя то, насколько она умна и
начитана.
Внезапно под зонтиком появляется сонная морда Алистера. Я поднимаю на
него взгляд, встречаясь не только с хмурыми серыми глаза Шеридана, но и