вздохнуть, опустить ладони и выпрямить плечи, как вся эта напускная
глубокомысленность рассеивается. Говнюк Марк намеренно толкает меня, не
поздоровавшись, и проходит внутрь. Я фыркаю в ответ на его «дружелюбность».
- Меня, конечно, сложно назвать гостеприимным, но с наглецами я обычно
разговариваю коротко. Даже если они – мои друзья.
Осматриваясь, итальянец, прилетевший в Дели, наверное, прямиком из
Рима, иногда бросает на меня негодующие взгляды. Проклятье… Почему я сразу
не сообразил?
- Лукас с тобой, да? – отчаянно вздохнув, предполагаю.
Не сказал бы, что я ожидаю ответа, не дыша. Я, в принципе, уже знаю, о чем мне
скажет Маркус. Если он сохранит безмолвие, то и в этом случае я буду осведомлен
в том, о чем он молчит. Но Марк, как ни странно, отвечает:
- И не только. Лео Моска не смог прилететь, он отправил с Лукасом своего
главного помощника. А я приехал – как ты уже догадался – в качестве бонуса.
Надеюсь, ты доволен подарком?
Циничный Маркус разводит руки в стороны и награждает меня
мимолетной не искренней улыбкой. Та быстро пропадает с его губ, а лицо вновь
делается напряженным. Он продолжает оглядывать комнаты люкса, в котором я
остановился.
- Хороший отель, − комментирует Ферраро.
- Я тоже так считаю. – Моя очередь складывать на груди руки. – Алистер вызвал
Лукаса?
Марк, осматриваясь, пожимает плечами.
- Ну, а что ему оставалось делать? Говорит, ты с катушек съехал.
Ничего другого, кроме как безрадостно прыснуть на его замечание, мне не
остается. Теперь я уже намеренно пинаю ногой маленький столик, расположенный рядом. Завожу руки за голову, взлохмачиваю волосы и смотрю на
себя в широкое зеркало слева: светлые пряди подняты торчком, голубые глаза
горят – помню, Майя однажды сказала мне, что когда в них появляются яркие
оттенки, это означает, что я уже на грани. Мы тогда ссорились, и в тот день я не
знал, что вижу ее в последний раз перед долгой разлукой. Прежде чем оставить
меня, Майя высказалась о моих глазах, с тех пор я часто в них заглядывал, как
будто смог бы там найти частичку ее. Когда мне стало ясно, что я ее безоговорочно
потерял, чувства, которые я к ней испытывал, усилились. Словно мне перекрыли
дыхание. Да, она стала моим воздухом. Бывает, дышишь ты, дышишь… Живешь
вроде себе, и живешь… Но так дела обстоят только с телом, душа же, точно то ли в
спячку впала, то ли вовсе умерла.
Чего они от меня хотят? Это же мои друзья! Я хочу, чтобы мы с Майей были
счастливы, только и всего. Деньги и бизнес-сделки – это еще не самое главное.
- Прекрати, − бросаю Маркусу, направившись в ванную комнату, − я не хочу, чтобы ты цитировал этого уродца Шеридана.
Ферарро следует за мной. Я закрываю дверь перед его лицом и принимаюсь
раздеваться.
- Алистер, конечно, отнюдь не душка, но в данном случае я на его стороне, −
доносится из-за прозрачного стеклянного барьера между нами. – Хотя ты, наверное, не удивлен.
Я закатываю глаза, а потом закрываю их и останавливаюсь перед
деревянной столешницей и накладной раковиной на ней. Собственное отражение
в зеркале каждый раз говорит о разном: вчера, например, я гордился собой за
принятые решения и твердую позицию, а сегодня, вспоминая прошлое, я ощущаю
омерзение.
Включаю воду, отгораживаясь от потока слов, который щедро выливает на
меня Маркус. Я становлюсь под душ, и мне крайне безразлично на мнение друга, прилетевшего из другой страны, чтобы «не дать мне совершить ошибку».
Я ничего не слышу, поэтому просто плевать.
****
Оказывается – я об этом не знал – отель «Лила» оснащен несколькими
конференц-залами. Какие-то больше, какие-то – меньше. Меня позвали в тот, который входит во вторую категорию. Но я бы, скорее, назвал это помещение
переговорной комнатой. Окна закрыты плотными вертикальными жалюзи. Через
них солнечному свету не пробиться, а жаль – закат в Нью-Дели имеет свое
особенное очарование. На самом деле, я абсолютно равнодушен и к природным
явлениям, и к речам, которые подготовили мои друзья. Для этого ведь они меня
сюда пригласили?
В апартаментах с высокими серыми потолками вся мебель из темного
дерева. Софа, на которой расположился Лукас, облачена в кожу совершенно
черного цвета. Это очень гармонирует и с его костюмом, и с настроением. Лукас