– Ну… – пробормотала я, – вообще-то я написала детективную историю, не эротическую.
– Одно другому не помеха, – отрезал Бородин. – Вы суп едите?
Я удивилась вопросу.
– Иногда.
– Можете потом чай с пирожным слопать?
Я пожала плечами:
– Почему нет? Для десерта всегда местечко найдется.
– Вот и в театре так, – расцвел улыбкой Игнат, – сначала про убийство узнали, потом на Алиску позырили. Искусство – вещь тонкая, оно не похоже на простой предмет с калошей, типа валенок. Спектакль – как рюмка коньяка: наслаждение букетом, приятное послевкусие. И вообще я хоть раз дал вам совет, как книги писать?
Следовало ответить: «У вас просто не было такой возможности, мы познакомились час назад!» Но правила приличия требовали других слов:
– Нет.
Игнат расплылся в улыбке:
– Вот! Почему я молчу, хотя вижу в тексте глупость, тупость и нелепость? Да потому что как успешный во всех смыслах человек знаю: нельзя во всем рубить. Я ничего не смыслю в написании детективов. Раз у писателя в книге хрень нереальная, значит, так ему надо. А вы не лезьте печь компот на моей кухне!
– Варить, – тихо сказала женщина в фиолетовом платье.
Бородин повернулся к ней:
– Ты что-то вякнула, Фая?
– Компот по сути вода, в ней фрукты кипят, – ответила Фаина, – компот нельзя запекать, его варят.
– Это все? Или есть интересные мысли по спектаклю? – вкрадчиво спросил режиссер.
– Да, есть, – ответила Фая. – Алиса – очень красивая девушка. Но обнаженная фигура в детском спектакле, и на мой взгляд, неуместна. Расчет на то, что мужчины побегут смотреть представление для ребят, не оправдается. Зачем им нестись куда-то, когда можно в интернете любых голышек за секунду найти?
– Отлично! Переходим к распределению ролей! – закричал Игнат. – Шесть человек.
– Сколько? – изумилась я. – У меня в книге…
– У меня на сцене, – перебил режиссер, – шестеро! И то много. Дети более четырех лиц не запоминают. Трупа играет Алиса. Медведя – Алексей.
– В книге нет мишки! – подпрыгнула я. – Там вообще нет животных! Кроме комаров, которые…
Игнат кашлянул.
– Виола! Детского спектакля без Михайло Потаповича не бывает. Точка. Вы хотите увидеть свою фиг… э… э… свой роман на сцене? Стать мировой знаменитостью? А? Если да, то слушайте меня! Я тут главный! Я и только я! Есть у вас мысли по этому поводу?
Я попыталась найти подходящие слова, но они, как назло, не отыскались. На языке вертелись выражансы, которые интеллигентная дама никогда не произнесет, она и знать-то их не должна.
– Молчание – знак согласия, – резюмировал Бородин, – напоминаю, у нас подписан контракт. Если решили разорвать его, платите штраф. На чем я остановился?
– Медведь – Алексей, – услужливо подсказала Алиса.
– Спасибо, радость моя, – улыбнулся Игнат. – Колобок – Антонина.
– Колобок! – ахнула я. – А он откуда?
– Фамилия следователя такая будет, – пояснил постановщик. – Название спектакля «Как Колобок Медведя съел». Я только что придумал.
– Гениально, – захлопала в ладоши Алиса, – прекрасно. Смешно и грустно одновременно. Смех сквозь слезы, прямо как у Пушкина.
– С гномами я потом разберусь, – пообещал Игнат, – они не центральные персонажи.
На этот раз я не испытала ни удивления, ни гнева. Гномы так гномы. В конце концов, так можно назвать членов оперативно-следственной группы. Очень даже забавно получится.
– Я осталась без роли? – спросила Фаина.
– Ну что ты, – заулыбался Бородин, – инпосибел. Старуха с метлой прямо для Манониной создана. Ты появишься в начале и подметешь место преступления после того, как Алису уберут. Уверен, с твоим талантом и умением перевоплощаться ты гениально изобразишь уборщицу.
Глава 9
– Пойдемте в гримерку, я угощу вас кофе, – предложила мне Фаина после встречи с безумным режиссером, – я привезла сюда маленькую такую машинку. И печенье есть.
Я больше люблю чай, но поскольку поговорить с Фаиной было полезно, с готовностью кивнула:
– Спасибо. Но мне неудобно вас объедать. Может, в кафе зайдем?
Фаина улыбнулась:
– На территории бывшего завода работает шашлычная. Это место общественного питания можно использовать с целью избавления от врагов или мести им. Слопают они вкусняшку от местного повара, и отвезут всех в больницу. А за забором есть только итальянский ресторан у метро. Я туда один раз заглянула, угостилась бефстрогановом по-милански, выпила капучино по-римски. После того похода местная шашлычная кажется мне рестораном со всеми мишленовскими звездами.