Чем больше у ООК появлялось лёгкой конницы, тем больше стычек заканчивалось в их пользу, либо мы несли серьёзные потери. Впрочем, я не стал ничего особо предпринимать. Новые воины и так сие дело компенсируют, а мне лучше было бы заняться подготовкой чего-то, что позволит не просто догнать противника, а перегнать его.
Новые переговоры с Русью прошли лишь через полтора года после старых. К тому времени я уже всеми правдами и неправдами сумел более-менее выяснить обстановку в Кремле. Если коротко, то какой-то родственник Грозного, то ли брат, то ли ещё кто, но не прямой наследник, женился на сестре Годунова, но отказался от престола, тем не менее дав самому Годунову больше прав на сам престол. Собственно, решающим фактором сыграло то, что Борис оказался достаточно умён, дабы сделать свою фигуру компромиссной. Он имел чуть больше прав сесть на трон, чем остальные претенденты, плюс он более-менее устраивал большинство. И пока продолжит их устраивать, то и будет оставаться царём. Сейчас он в очень шатком положении. Вот его сын будет стоять на ногах твёрже, а внук — ещё твёрже.
Тем не менее, такое положение вещей открывало мне занятные перспективы. Любая война Русского Царства сейчас должна быть оборонительной, либо набивать карманы бояр, либо очень нужной государству. Настолько нужной, что без неё никак. Таким образом, захватив слабую Литву, царь так или иначе постарается удержать её, но вот начинать новых войн не захочет. Он уже неплохо сумел укрепить свою власть. Во всяком случае настолько, чтобы не бояться бунта каждый день. Часть его противников отправилась на войну достаточно далеко, чтобы не мешаться (угу, с того света помешаешь, как же). Теперь он постарается максимально укрепить собственную власть.
Чем дольше он сейчас просидит на троне, тем более законным правителем будет он и его наследник, как бы это глупо ни звучало. Да и наследник у него есть уже. А ещё есть старшая дочь — Софья. И она тоже гарантированно станет инструментом укрепления благополучия семьи. Скорее всего её попытаются выдать за кого-то влиятельного на Родине, либо за представителя главной ветви одного из королевских домов Европы, чтобы породниться.
Так или иначе, но русские хотели ни много, ни мало, как мирного договора и гарантий ненападения с нашей стороны на близлежащие деревеньки. Ах да, ещё просили помощи наших целителей, ибо слухи ходили, да… Большего от нас не требовали, впрочем, логично. Кто мы такие на политической карте? Непонятная величина, но что с нас взять? Войска? Дык, самим нужны — вон, с схизматиками рубимся. Торговать? Это с территорией, размером с небольшой удел-то? Та же Москва из двадцать первого века превышает доступную мне территорию минимум вдвое! А чего с нас ещё брать-то?
Но это сейчас. Вскоре уже нам будет, что предложить окружающим. Воздухоплавание совершенствуется, мы учимся летать. Сейчас всё упирается в численность населения. Даже если все станут командами воздушных судов, мы не сумеем получить достаточный торговый флот. Именно поэтому я в срочном порядке искал способы увеличения численности.
Рабы мне не подходили: психология не та. Одиночки и мелкие группы, что ко мне текли? Ну… пять-шесть человек в месяц — неплохо, но я бы предпочёл хотя бы пять-шесть десятков, а лучше сотен.
— Возможно, стоит попытаться создать кого-то? — предложил Остап.
— А поконкретней? — заинтересовался я. — Создавать людей? Взрослых или детей? В любом случае, долго. Их надо воспитывать, обучать… это даже не пленники, которым достаточно просто стереть эмоции прошлого. Это будут новорожденые.
— А если попробовать создать не людей? Пытаемся же мы вернуть Энтов? Неужели в прошлом не было подходящих созданий? А даже если и так, то почему бы не попытаться создать самим?
— От кого я слышу такие богохульные вещи! — фыркаю. — Если серьёзно, то я не могу припомнить никого подходящего. Что касается создать… можно попробовать, но надо точно определить, что нам требуется. Точнее, кто.
— Существо, быстро вырастающее до взрослых размеров, после чего только лишь накапливающее опыт. Быстро обучающееся.