Мы были счастливы тем, что участие Л. Н-ча в деле «Посредника» нисколько не уменьшилось. Напротив, техническое удобство, близость нашего местожительства сначала к Ясной Поляне, а потом и к хамовническому дому, где Л. Н-ч проводил зиму, сделало сотрудничество Л. Н-ча почти непрерывным.
Кроме продолжения отдела народных изданий, за это время получил особое развитие начатый В. Г. Чертковым отдел «Посредника» «для интеллигентных читателей», и особенно его философская серия.
Под редакцией Л. Н-ча и при ближайшем участии его друга, профессора Н. Я. Грота, нами были изданы целый ряд книг философского содержания: «О Платоне» проф. Н. Грота, «Федон» Платона, «Основные моменты в развитии философии» проф. Н. Я. Грота, «Декарт» Альфреда Фулье, пер. с франц., «О компромиссе» Джон. Морлея, перевод с алглийского, «Из дневника Амьеля», перевод с французского («Fragments d'un journal intime») Марьи Львовны Толстой. Л. Н-ч очень много работал над этим последним переводом и написал к нему предисловие. Этот перевод и предисловие были напечатаны в журнале «Северный вестник» и в то же время изданы отдельно «Посредником».
В дневнике того времени заметны следы этой работы. Вот что он между прочим записал:
«Главное бедствие очень культурных людей, как Амьель, это – их балласт разностороннего и особенно эстетического образования. Это больше всего мешает им знать, что они знают, как говорит Лао-Цзы (их болезнь). Им жалко выкинуть этот балласт, а с этим балластом они не могут уместиться на лодке христианского сознания. И им не верится, чтобы для такого простого дела, как христианское спасение, можно бы было пожертвовать таким сложным и утонченным».
Интересна также серия биографий замечательных люден, начатая «Посредником» под руководством Л. Н-ча. Одной из первых была издана «Жизнь Франциска Ассизского». Вот что говорит об этой книге Л. Н-ч в письме к Черткову:
«Еще получил прелестную книгу о Франциске Ассизском, Paul Sabbatier. Только что вышедшая книга, большая, прекрасно написанная. Это будет прелестная книга для «Посредника», только бы цензура не помешала. Я три дня ее читал и ужаснулся на свою мерзость и слабость, и хоть этим стал лучше».
Кроме того, Л. Н-ч пишет целый ряд предисловий, оттеняя в них особо важное значение издаваемых книг. Таковы его предисловия к сочинениям Мопассана, к рассказам С. Т. Семенова, к книге д-ра Алексеева «О пьянстве» и пр. Все это печаталось «Посредником», который был издательским органом Л. Н-ча.
Как ни ценно было литературное сотрудничество Л. Н-ча в «Посреднике», еще большей теплотой и сердечностью веяло от него в его личных отношениях к кружку людей, собравшихся около редакции «Посредника». Как и во времена нашей петербургской деятельности, мы не закрывали дверей нашей редакции для людей, шедших к нам на огонек правды и любви, лучи которого мы, по силе возможности, старались отражать и распространять вокруг нас.
Был опять назначен тот же день, как и в Петербурге, – четверг, для собрания друзей.
Если эти собрания не горели таким жаром молодости, как собрания в Петербурге в половине 80-х годов, то ценность их была высока тем, что на них иногда присутствовал сам Л. Н-ч.
Конечно, тогда ряды смыкались вокруг него и более смелые задавали ему вопросы. Лев Николаевич отвечал на них, а мы жадно внимали его словам.
Непростительное легкомыслие молодости помешало нам записать все эти дорогие беседы, иногда в более тесном, интимном кругу, переносившиеся и в хамовнический дом.
Но, несмотря на это легкомыслие, все-таки кое-что сохранилось. Так, забегая немного вперед, так как я говорю теперь о целом 2-3-летнем периоде московской деятельности «Посредника», я вспоминаю один такой четверг. Народа было тогда не особенно много. Мы сидели за чаем и беседовали. Вдруг звонок, и в открытую дверь входит Л. Н-ч в своем старом полушубке, с заиндевелой бородой, с палочкой, и добродушно улыбается и пожимает руку бросившимся к нему навстречу друзьям.