«Черт!» выругалась я и стала убирать осколки, при этом вспомнив, что это плохая примета. Но я не стала думать о плохом, а живо врубила музыку на всю катушку и позвонила Марине, чтобы она приехала ко мне повеселиться, правда, уже не так как лет в шестнадцать… Без алкоголя, теперь только сок.
Марина, услыхав, что я одна дома примчалась ко мне тут же. Она уже была такая круглая, и малыш её шевелился, когда я дотрагивалась до живота. Совсем скоро и буду такая же, думала я.
Повеселиться нам не удалось. Марине позвонил Коля, и она уехала к себе домой.
Мне стало скучно. К вечеру я пошла на кухню и уничтожила буквально пол холодильника. Затем проверила почту вконтакте, ничего особенного. Выложила новые фото, посидела в интернете пару часиков, но все было скучно. Потом я набрала снова полный поднос еды и ушла в зал к телевизору смотреть фильмы, закутавшись в плед. Странно, мама не звонила… Обещала звонить через каждые полчаса, а сама. Глаза мои начали слипаться еще часов в одиннадцать вечера и под звук телевизора я заснула.
Проснулась я в три часа ночи. Не просто проснулась, а подскочила на диване. Мне снилась полнейшая чушь, и было так жутко. Я мигом включила свет и как маленькая закуталась в плед. Телевизор показывал новости опять про гололед. Я выключила его. Я попыталась заснуть, но не могла. Свет мешал, а без света было страшно. Тогда я ушла в мамину комнату и, включив светильник, улеглась на их кровати. Все равно что-то не давало мне уснуть. Какое-то дурацкое предчувствие давило мне на грудь. Я встала и направилась на кухню попить воды, но не удержала кружку и выронила её. Та разбилась. Я убрала осколки, второй раз в доме что-то бьется. Я вдруг четко почувствовала, что что-то нехорошее случилось либо должно случиться. Несмотря на позднее время, я стала набирать мамин номер, но тут же отключила, хотя абонент был недоступен.
«Сейчас потревожу их зря, а мама будет переживать, не буду звонить»
Я направилась в комнату и, подавляя все чувства, все же уснула.
Проснулась я уже в обед. Часы показывали час дня. Я взглянула на телефон. Ни одного пропущенного. Родители совсем обнаглели? Уехали и забыли про беременную дочь дома? Я обиделась на них и стала заниматься привычным для меня делом: есть и бездельничать. Когда я готовила себе обед, я неожиданно услышала тихий стук в стекло. Я не сразу поняла, что кто-то стучит тихо в окно, а прислушавшись, подошла к подоконнику.
«Что это?» спросила я себя и не поверила глазам. В окно стучала птица. Она своими черными глазами бусинками так смотрела на меня, что мне окончательно стало страшно. Я убежала в комнату, забыв поднос с едой на кухне. Я кинулась к телефону, но не успела набрать номер, мне звонил Марат. Я живо взяла трубку.
«Привет, Марат! Слава Богу, ты позвонил, мне что-то не по себе, можно я приеду до вас? Марат?»
Марат молчал в трубку. Это молчание было зловещим…
«Марат? Чего ты молчишь? Марат?»
«Полина… Ты это, только не волнуйся… Я сейчас сам приеду, хорошо? Мы с Олей едем до тебя» сказал он холодным дрожащим голосом. Мне стало страшно. Пульс мой участился, а глаза стали набухать от слез.
«Марат? Что случилось? Говори же не молчи!»
«Максим и Ульяна… они…» Марат застыл на полуслове.
«Что они?! Что с моими родителями?!»
«Они разбились на машине сегодня ночью… Они погибли, Полина…»
Больше я ничего не услышала, потому что выронила телефон из рук. Я не могу даже описать то состояние, в котором находилась я в ту минуту. В моей голове не укладывалось сказанное моим дядей. Родители погибли? Этого не может быть, это ошибка… Они не могут погибнуть… Как же я могу остаться одной?
Резкая кинжальная боль пронзила мой живот, а впоследствии и все тело. Я закричала от боли и упала на пол. Теперь я не могла не о чем думать кроме как от дикой боли в животе. Казалось, будто изнутри его разрезают ножом…
«Мамочка!» закричала я на весь дом нечеловечьим голосом и почувствовала, как струйка чего-то горячего скатилась по моему бедру. Я вытерла её рукой и ужаснулась. Это была кровь… Я оглядела себя. Подо мной была лужа крови, а живот пронзила новая волна невыносимой боли. Я стала задыхаться, тело мое затрясло и в одно мгновенье стены комнаты моей поплыли перед глазами. Я потеряла сознание.
**********
Зима вступила в равноправную власть, оправив тепло и солнце в долгие каникулы до весны. На улице кружила метель, плавно танцуя вальс со снежинками. Она их подбрасывала вверх, а потом вновь кидала на заснеженные улицы, показывая им свою власть. Люди, пробирающиеся сквозь заснеженную пелену, плотно укутались в шарфы, чтобы не заморозить свои безразличные лица. Но метель все же пыталась сорвать с них эти бесполезные маски и тогда они, злясь на кого-то или на самих себя, плюясь во все стороны от снега, кричали «Чертова зима!» Никто не замечал в обычном холодном ветре и куче снежинок роскошную снежную королеву, которая продолжала с помощью всех своих прелести зимы, показывать свою власть. Только одна я, наблюдавшая за этой картиной из окна, видела в обычном снежном и морозном утре некую фантастическую картину. И эта снежная королева будто чувствовала, что только одна я её вижу, и билась ко мне в окно на третьем этаже, словно звавшая меня куда-то… Это было моей единственной забавой за прошедшие четыре дня. Я никого не воспринимала и не замечала. Никого не хотела видеть… Одинокая и никому ненужная в этом мире, я целыми днями сидела около окна и вырисовывала одной только мне понятные фантастические картинки из моего больного мозга…