Пробежав вдоль полотна шагов десять Макс остановился как вкопанный и направил луч на железные ворота. Гигантские створки потрясали воображение. Собранные из бронелистов, покрытых заклёпками, они надёжно защищали лежащее за ними пространство от несанкционированного вторжения. Чтобы открыть эти многотонные ворота требовалась сила, обеспечить которую могли только гидравлические приводы, но по-видимому движущий механизм находился по другую сторону, там куда по понятным причинам невозможно было заглянуть. С левой стороны в специально выдолбленной нише располагался армейский электрогенератор и склад ГСМ за сетчатым забором, а чуть поодаль бетонный короб ДОТа служивший в качестве КПП.
— Всё-таки я был прав! — крикнул Макс. — Жаль планшет пропал.
— Кому нужна твоя правота!? — рявкнул в ответ Паха. — Нас скоро разберут на запчасти, а ты визжишь от восторга как макака которой дали банан.
Он рывком отобрал свой фонарь и посветил в противоположную сторону. Железнодорожное полотно терялась в непроглядной темени естественным способом подсказывая путь к отступлению, но пользоваться этой дорогой почему-то не хотелось.
— Туннель начинается где-то на северо-востоке, — предположил Паха. — Но его протяжённость нам неизвестна. Может километр, а может все десять. К тому же этот транспортный коридор может закончиться тупиком или такими же железными воротами через которые нам не пробиться. Если в таком тупике нас зажмут «ворчуны», то…
Макс не слушал. Как зачарованный он смотрел на ржавые, покрытые слоем пыли и плесени створки, способные пропустить железнодорожный состав. Они скрывали тайну долгое время не дававшую покоя. Из-за неё он уже один раз чуть не лишился жизни, а сейчас, когда судьба привела к порогу этой тайны, его жизнь опять висела на волоске.
На створках хорошо просматривалась выполненная белой краской надпись.
Воробьёв стремительно подбежал вплотную и порывисто сгрёб руками грязь.
— «ЛПР. Объект 931», — прочитал он. — «Вход только по пропускам».
С правой стороны находился пульт. Старомодный как паровоз, с крупными квадратными кнопками из эбонита. Теперь было понятно, что эти ворота можно было открыть только набрав нужную комбинацию цифр. Только тогда затворы электронного замка отмыкались и запускался механизм приводящий в работу приводы. Всё просто и в то же время невероятно сложно, ведь этот механизм нужно было ещё напитать электричеством.
«Для этого и нужен генератор, — сообразил Макс. — При определённом везении его можно было бы запустить. Правда не факт, что в бочках обнаружится топливо, но да проверить-то не долго».
— Послушай, парень! — закричал Сержант в ухо. — Какие бы ценности не находилось за этими проклятыми дверями они не стоят твоей жизни!
— А может всё-таки стоят? — огрызнулся Макс. — Откуда тебе знать какие ценности для меня важнее?
— Ты идиот! — зарычал Паха. — В любой ситуации нужно правильно расставлять приоритеты. А сейчас мы в таком положении, что врагу не пожелаешь.
Из трещины в скале донёсся гортанный вопль, и на кучу щебня тут же вывалился упырь. Он кубарем скатился вниз и тут же вскочил на ноги, чтобы с невероятной прытью ринуться к стоявшим на рельсах людям. Мутант видел конечную цель и остановить его можно было только прикончив.
— А знаешь, журналист! — обозлился Паха. — Если так хочется, то оставайся в этом аду вместе с мутантами, а я всегда действую вопреки обстоятельствам и сейчас тоже буду делать всё чтобы спасти свою распрекрасную шкуру.
Он дождался пока «ворчун» приблизится на минимальную дистанцию и, вскинув пистолет, нажал на спуск. С размозжённым черепом зомби тут же рухнул на камни, а Паха вынул пустой магазин и торопливо загнал на его место снаряжённый.
— Здесь должен быть какой-то дополнительный путь на поверхность, — крикнул он. — Другой воздух. Чувствую свежесть. Как будто травой сочной пахнет.
Он суетливо поводил фонарём вокруг и, словно почувствовав выход обонянием, неожиданно метнулся через рельсы.
2
Противоречивые чувства погрузили в состояние эмоционального ступора, но из этого смертельно-опасного «дурмана» его вывела крепкая затрещина.
— Я выход нашёл! — хватая журналиста за воротник, закричал Сержант. — «Ворчуны» уже ползут по трещине. Пара секунд, и будут здесь!
Подзатыльник вернул Макса к реальности. Приступ слабости, который он испытал увидев надпись на воротах, теперь казался ему чем-то постыдным. Он злился на себя, на ненасытных упырей, на обстоятельства, а больше всего на Паху, который слишком сильно приложил по башке.
«Ничего! Я тебе ещё это припомню!» — подумал он.
Указывая путь, Сержант стремительно подбежал к стене и бросился к зиявшему чернотой проходу.
— Объект сооружали военные инженеры, — крикнул он. — И они не могли не позаботиться о запасном варианте на случай эвакуации.
Макс заглянул в нишу и увидел круглый, диаметром в полтора метра ствол шахты, который больше всего напоминал гигантскую гофрированную трубу. Он уходил вверх под углом в сорок пять градусов. Не слишком удобный лаз, и всё же эта кроличья нора давала хоть какую-то надежду на спасение. Чтобы не скользили ноги в камень были вколочены железные скобы, а к своду, по всей протяжённости туннеля, крепился стальной трос, который предназначался для спуска малогабаритных грузов.
— Ох, как влечёт свет, когда за тобой гонятся черти! — бросил Паха.
Он схватился за скобы и начал карабкаться по шахтному стволу наверх.
Напоследок Макс обернулся. Манившая своей недоступностью тайна ещё сильнее распалила его самолюбие, но если его разорвут кровожадные каннибалы эту тайну присвоит его попутчик. Возникшая ревность подстегнула и заставила шевелиться. Макс запрыгнул на первую скобу-ступень и пополз следом. В последний момент он краем глаза заметил как из трещины в стене, словно тараканы из картонной коробки, вываливаются разъярённые «ворчуны».
3
За долгие годы забвения железные скобы расшатались и обветшали. Скрежетали, скрипели под ногами, как не смазанные дверные петли. Макс с ужасом представил, что произойдёт если одна из них отломится и он не успеет перенести центр тяжести на другую.
«Опрокинусь в бездну, — Сержант возвращаться не станет, — подумал он. — Потом-то конечно помянет стаканчиком, да скажет пару слов в знак благодарности, но мне-то что?».
Гулко стучали подошвы ботинок, шуршал осыпающийся вниз щебень. За спиной уже бушевала и ярилась толпа голодных тварей. Их утробный рёв и рычание эхом разносились по стволу шахты и буквально резали слух, заставляя содрогаться от ужаса и отвращения.
«Паха прав — жизнь дороже! — подумал Макс. — А если всё обойдётся можно вернуться и довести начатое до конца…»
Поток свежего воздуха с поверхности стал интенсивнее. В какой-то момент показалось, что в какофонии звуков рвущихся снизу, слух различает щебет птиц и завывание ветра в вентиляционной решётке.
Напрягаясь из последних сил, они преодолели последние десять метров и увидели узкую полоску дневного света, пробивающуюся в зазор неплотно прикрытого люка.
— Только бы не запертый! Господи! Только бы не запертый! — Паха с разгона врезался в крышку люка и отбросил её в сторону.
Квадратная крышка пронзительно завизжала заскорузлыми петлями. Громыхнула о бетонное основание и подняла облако едкой пыли. Они выскочили из шахты как ошпаренные и тут же бросились закрывать люк.
Твари неслись по туннелю будто грязевой поток, и отделяло их от поверхности не больше пятнадцати метров. Макс видел насколько ужасны эти создания при дневном свете. Демоническим огнём пылали ненасытные глаза. На фоне серой, обезображенной язвами кожи лаковой чернью сверкали обломанные кривые зубы. Устоять перед такой мощью не смогли бы даже хорошо вооружённые бойцы. Куда уж им со своими «Береттами».
Крышка люка встала на место. Воробьёв тут же запрыгнул на неё сверху, а Паха сорвал с плеча подсумок и просунув в проушины вдвое сложенный ремень завязал несколькими узлами. Было бы надёжнее замотать проволокой, да где ж её взять.