16. Моя работа
По мироощущению, работать не люблю. Как-то надоело, откровенно. Меня и любимая работа заёбывает, а нелюбимая, чисто ради зарабатывания бабла – тем паче. Впрочем, не работать тоже заёбывает.
17. О правде и лжи
Судьба мне доказала, что я не только могу, но и умею – лгать. Иногда я – жалкий приспособленец. И лицемер.
В книгах не лгу, то место, где можно побыть самим собой,
поскольку ложь мне всё-таки противна.
К правде как к явлению — отношусь с иронией. Возможно поэтому моя собственная правда – также иронична.
18. О врагах
Врагов как таковых у меня – нет. Надеюсь, что не будет. Чем меньше друзей, тем меньше врагов, кстати.
19. О смерти
На покойников я смотрю с подозрением. Всегда думаю, что он – откроет глаза, встанет, и так далее. Пугает сам возможный факт, а не то, что труп превратится в зомбака, съест тебя, и прочая. Как раз байки о зомби — меня улыбают. Меня напрягает, что труп в натуре оживёт.
20. Как я ходил в морг
Впервые попал в настоящий морг – познакомившись с работницей сего приюта. В больничке, где мы Оба – лежали, стояли, сидели и ходили. С малозначимыми диагнозами.
Мы пили и трахались со Светланой в кабинете патологоанатома, ведь приют находился лишь в сотне метров от больнички. После, уже вне отдыха в богадельне – переместились в квартиру, где у нас кончился медицинский спирт. Посреди ночи я, в одного, попёрся в морг за новой порцией. Меня трясло, алкоголь ни хрена не спасал.
Возможно, я двинул в морг потому, что хотел доказать
самому себе, что я – крут.
Ключ сколько-то не попадал в замок. Попал. Тамбур – вторая дверь и второй замок. Зашёл. В этом маленьком захолустном морге всё рядом – почти на расстоянии руки, – кабинет врача, кухня, покойницкая, секционная… Минуя секционную, постоянно на неё косясь, зная, что за ней, в холодильнике, лежат минимум два тела, – нырнул в кухню, где и стояла фляга со спиртом. Как отлил – не помню. Как ушёл – смутно.
21. О мечте
Мечтал стать режиссёром кино, а стал – писателем. В точности не могу сказать, почему. А если могу, то долгий разговор, который будет сопровождать мой мучительный самоанализ. Речь о большом кино, в отличие от него, ряд больших во всех смыслах книг – я сотворил. Уже сотворил, как минимум.
Впрочем, моя мечта стать водителем автобуса, – шансов вообще не имеет. Да и мечтой быть перестала.
22. Гонорары
Первый мой гонорар в не большом кино, за сценарий, – в районе 30 тысяч рублей.
Первый мой гонорар за режиссуру в большом, но не законченном фильме, – совокупно порядка 9 тысяч долларов. Наличными и в долларах. 2009-2010 годы.
23. Археология
Впервые попал на раскопки в 21 год. Сначала сам, после возил туда класс, где был «классным». Однажды нашёл иконку 16-го века, в серебряном окладе, на месте средневекового дома. Правда, сильно попорченную временем. Копнул, нечто блеснуло и достал из-под лопаты, — вот так вот элегантно. Отдал главе экспедиции, профессору.
На поездку школьников получил наличные деньги от районо,
после писал отчёт, — куда потратил. В рукописном формате
плюс чеки из сельского магазина.
Да, как всё было просто и от этой простоты – круто. Тогда. Раскоп – это крайне тяжёлый труд, копатели могил – подтвердят, профессии археолога и землекопа — идентичны. Только одни покойников закапывают, а другие – оных выкапывают. Экскаватором курганы лишь засыпают, а раскапывают вручную. Речь о рядовых членах экспедиций, профессора-руководители, как правило, люди возраста 45+ — только изучают находки. Раскоп – занятие молодых, вообщем.
В 1998 году мы раскопали кладбище, где-то третьего тысячелетия до нашей эры. Порядка 30-ти черепов и кости скелетов. Лежащих по отдельным ямам. Кости ни в чём не подозреваю, в отличие от полноценных покойников.
Нет, драгоценности и артефакты ни я не находил, ни при мне. Попав на раскоп такие мечты у тебя съёживаются как-то. Возможно, от банальности происходящего.
24. Анекдот
— Ну-к, быстренько посыпаем лёд песком! – строго молвила женщина толпе киргизов и узбеков, подойдя к небольшой толпе дворников. Явно начальница из местного ЖЭКа.