- Не предлагаю вам выпить, хе-хе, в сложившейся ситуации, - начал разговор Хопкингс, умащивая свою тушку в такое же кресло напротив, - и не располагаю временем для длительной беседы: дела, знаете ли, ждут. (Да-да, обед стынет. Как же, видели.) Поэтому перейду сразу к делу: я поручаю вам важную миссию - доставить тело торговца и его корабль на поверхность планетоида. Скрытно, без лишней огласки. Вернётесь обратно с попутным транспортом, захватив посылку от Добкинса. Вот, кстати, пакет с инструкциями для него. Посылку поместите в морозильник. По выполнении - доложите.
Вскочив, я взял протянутый тонкий конверт из плотного пластика.
- Разрешите идти?
- Да-да, идите.
Вот и весь разговор. Признаков нетерпения в движениях и голосе адмирала я не заметил, однако, он определённо нервничал. Иначе к чему вся эта сцена?
Уже подходя к переоборудованному под морг грузовому отсеку, - увы, но на войне как на войне, - я удивился выбору адмирала. Дать такое поручение командиру крейсера мог либо высокомерный аристократ, считающий всех ниже себя по званию слугами и не делающий между ними различия, либо законченный параноик, не доверяющий никому и ничему. Я тяжко вздохнул.
С помощью двух рядовых, оказавшихся поблизости, я загрузил контейнер с телом Десятова в маломестный челнок торговца, втащил две канистры с водой, втиснулся сам, проверил готовность к запуску. Панель управления, внутренняя обшивка, да и сам кораблик в целом производили впечатление хлама, найденного на помойке. Коррозия элементов достигала критического уровня, откуда-то постоянно шипело, булькало и трещало. И всё это на фоне грязно-зелёных разводов плесени, обрывков проводов и чудовищного запаха гнили, составлявшего, казалось, не менее половины душной атмосферы развалины. Я защёлкнул шлем скафандра, избавляя себя хотя бы от половины неприятных ощущений.
Программа полёта задана, всё остальное сделает автоматика. Я нажал кнопку "Старт" и развернулся в кресле пилота. Открыв контейнер, я не удивился тому, что торговец был выряжен в форму повстанцев, а обломок шпаги исчез. Замысел адмирала стал очевиден. Я решил добавить ещё один штрих к инсценировке "торгаш привозит чуму в мирный рабочий посёлок" - прикрутить к одежде Десятова почётный значок. Он был у меня с собой. Пришлось разоблачаться и снова вдыхать пропитанный миазмами тлена и разложения воздух, но я полагал, что это того стоило. Я достал из кармана кругляш и, чтобы он не мешал мне снова залезть в скафандр, положил на пульт управления. Эффект этого простого, казалось бы, действия был настолько неожиданным, что я забыл о царящих вокруг запахах и глубоко ахнул.
В центре захудалой посудины возникла голограмма трёхмерного управления - новейшая разработка земных технологов. Я сразу же влез в голограмму и принялся играться с её возможностями. "Оборудование-спецэффекты-вонь" - лесенка голокирпичиков показалась мне необычной и я ткнул в неё локтём. Кирпичик "вонь" пропал и сразу же резко уменьшился запах в кабине. Мне стало интересно, что же ещё за "спецэффекты" содержит корабль. Довольно быстро выяснилось, что почти всё, что составляло "мусорность" челнока, на самом деле было имитацией, антуражем, декорациями и легко исчезало под моими голографическими пинками и толчками. Я избавился от плесени, потолочных наростов, капель воды, свиста закипающего чайника, искрения электропроводки и многого другого. Даже кресло оказалось не набитой паклей плетёнкой, каким представлялось, а типовым сиденьем космолётчика с подголовником и гидромассажем спины.
Однако на этом чудеса не закончились. Из файлов, хранящихся в памяти голосистемы, стало понятно, что Дмитрий Десятов был не простым торговцев, а настоящим шпионом, разведчиком, тайно сопровождавшим Четвёртый Флот СС за пределами аппаратуры обнаружения, нашей, но не своей. Повстанцы располагали более чуткими сенсорами, чем земные корабли. И не только сенсорами. Почти все технологии превосходили земные аналоги. Ненамного, но этого зазора хватало, чтобы сторонники Пакта могли свободно перемещаться, не боясь наших патрулей, а если и были бы обнаружены, то могли уходить от преследования, имея чуть более мощные двигатели и чуть более совершенную защиту. Моё внимание привлекли также отчёты Десятова, особенно два: "о положении дел на планетоиде P-145-F" и "о карательной экспедиции против системы Рогула".
Между тем кораблик, следуя указаниям автопилота, уже встал в довольно длинную очередь на посадку. В любой момент окно в силовой броне могло открыться, караван транспортников устремился бы к планетоиду, а значит, времени до приземления у меня оставалось не более десяти минут. В тот момент мне казалось, что я сделал правильный выбор. Как же я сожалел об этом после!