В общем, после двух обсуждений образовательных проектов Дж. Кришнамурти перешёл к совершенно другой теме, которой я очень заинтересовался. Он сказал: «Вы не будете использовать Дж. Кришнамурти в качестве зеркала; в качестве зеркала у вас будет ученик школы. Он будет вашим зеркалом, а не Дж. Кришнамурти. Это станет для вас важнейшим для понимания себя». Эта идея меня заинтересовала, и я сказал, что, возможно, присоединюсь к школе — правда, не в качестве преподавателя. Так как я хорошо готовил, и не только индийские блюда, но также других стран, и так как они собирались готовить для мальчишек вегетарианские блюда, я подумал, что смогу пойти туда работать поваром (смеётся). Друзья, конечно, посмеялись над тем, что я могу стать поваром в школе.
Так вот, затем Дж. Кришнамурти развил идею сравнивающего ума, и она меня зацепила. Дж. Кришнамурти всегда развивает идею медленно и изучает проблемы с разных сторон, а затем интегрирует все проблемы в одну фундаментальную, и когда наступает момент «старта», он начинает упорно втолковывать эту идею, спрашивая: «Почему, почему вы не ощущаете безотлагательность этого?»
Но я уже находился в этом состоянии осознавания, а затем в так называемом безмолвии, не зная, что дальше скажет он и другие. Я не знаю, почему не ощущаю этой безотлагательности, срочности — нет никакой срочности, — но он всё продолжает это говорить, развивая эту идею.
На следующий день он сказал, что в этой энергии есть безмолвие. Здесь была и энергия, и безмолвие, поэтому я вышел на улицу и какое-то время там посидел, а затем пошёл домой, и вновь началась вся эта карусель, и всё закончилось.
На следующий день ситуация была такой же и затем он начал обсуждать сравнивающий ум. Я занял место в последнем ряду. В тот момент, когда он начал говорить [о безмолвии], я уже был в этом состоянии, совершенно не замечая того, что происходит вокруг, даже микрофон и человека, который за ним сидел…
Я только смутно всё это ощущал. Это было состояние осознавания. Я осознавал то, что происходит внутри, и то, что происходит вовне, ещё даже до того, как он указал на пролетающий мимо самолёт — знаете, как он любил упомянуть такие вещи — самолёт, автомобиль, дерево, — и там был кто-то, кто слушал, всё это осознавал, слушал, смотрел на это безмолвие, на это так называемое осознавание, на все эти звуки.
К концу беседы он заговорил о том, что есть, — о сравнивающем состоянии ума. Если бы вы были в этом состоянии, то вы бы сразу поняли — если бы у вас раньше было переживание этого великого безмолвия. Итак, ты ощущаешь это безмолвие, которое на самом деле является тем безмолвием, которое ты испытывал раньше, иначе ты бы не осознавал это безмолвие внутри себя. Внутри нет никаких реакций, никаких вопросов. Я понял, что это безмолвие, и то, что я опознал как «безмолвие», — это сравнивающее состояние ума, так как оно сравнивало это безмолвие с предыдущим. «О боже! Что я с собой сделал?» — подумал я. Он вернул меня в состояние, в котором я был четырнадцать лет назад! Это дошло до меня с невероятной силой: то, что есть, является сравнивающим умом. Все эти годы я грезил, думая, что постиг то, о чём этот человек говорит. Где я нахожусь? Он ввёл меня в состояние, в котором я был в 1953 году. Это стало для меня колоссальным шоком.
На следующий день он говорил о том же самом. Он сказал, что в этом безмолвии есть энергия. Я слушал это, как слушал бы любого человека. Я знал, что это состояние было нереальным, что оно было искусственно вызванным. Я будто смотрел, что происходит на экране, — просто сидел и смотрел. Это и был сравнивающий ум — это я понял. Это было то же самое — то безмолвие, в которое я вступил, происходила та же самая хитрая драма. Я сказал себе, что это будет продолжаться ещё лет десять — что же я наделал! — это было как диалог, хотя конкретно этих слов я не произносил.
Следующая беседа; вновь было безмолвие, великое осознавание. Я сказал себе: вчера у меня было переживание сравнивающего ума, и вот сегодня я опять здесь, и это помешает мне постичь, что это за энергия. Этот диалог происходил внутри меня — это я помню; через пять лет я, возможно, не буду всё помнить столь отчётливо.
На следующий день была шестая беседа: он сказал, что в этом безмолвии есть действие.
В один день он говорил, что в этом безмолвии есть энергия, на следующий — что в нём есть движение, а затем в предпоследний день он сказал, что в безмолвии есть действие.