— Узнаю творение Фриды! Интересно, а это чье? — Настя взглянула на миску с салатом, красиво украшенным свежей зеленью.
— Уже не помню, — честно признался Виктор, — дам было так много. Похоже, меня сегодня посетили все жительницы округи. Так, это кокосовое желе нужно поставить в холодильник… — Он выглядел растроганным. — Я никогда еще не жил на улице, где соседи так хорошо относятся друг к другу, что приносят угощение просто так.
Бедный Виктор! Он даже не подозревает, что его ждет в ближайшем будущем! Охота на него уже началась, а он и не догадывается об этом!
— Позвольте, я помогу.
Настя мрачно принялась убирать со стола тарелки, миски и подносы. Да, свахи постарались на славу! Теперь Виктору не придется заботиться о пропитании по крайней мере неделю.
Виктор заглянул в морозилку, доверху набитую полуфабрикатами.
— Да, это мне не скоро понадобится.
— Я бы сказала, не понадобится вовсе, — уточнила Настя. — Будьте уверены, у вас теперь постоянно будут готовые обеды. С доставкой на дом.
— Почему вы говорите об этом с иронией? — осведомился Виктор.
— А вы что, думаете, соседки из благотворительности будут заботиться о вас? Все очень просто: почти у всех женщин, живущих здесь, есть дочери, племянницы или внучки, которым надо выйти замуж. Вы подходящая кандидатура, поэтому вас и «обрабатывают».
— Так, значит, меня хотят женить? — В голосе Виктора звучало изумление, смешанное почти что с ужасом.
— Уверена.
— Но… — Виктор оторопел и не сразу нашел, что сказать в ответ. — Я должен закончить свое исследование, а у меня времени в обрез. — Он посмотрел на часы. — И вообще, кто сказал, что я хочу жениться? Мне вполне достаточно моей замужней сестры с ее детьми!
— Да-да, вся улица уже знает, что вы позволили вашей сестре жить в своей квартире, и это только подняло ваш авторитет. — Настя принялась расставлять тарелки.
— Да что они нашли во мне? — недоумевал Виктор.
— Ну, во-первых, вы умны и интеллигентны, во-вторых, у вас престижная работа.
Настя подошла к аквариуму, в котором не было ни воды, ни рыбок. Почему-то на дне его лежали свежие ветки.
— И кроме того, вы симпатичный, а это тоже немаловажно.
— Вы находите меня симпатичным?
Настя внимательно посмотрела на него. Не похоже, чтобы он напрашивался на комплимент.
— Ну, вы не урод, — уклончиво ответила она.
— Между прочим, вы тоже очень симпатичная. Так почему же никто не попытается женить меня на вас?
— Я… на мне… — Настя смутилась. — Здесь некому обо мне позаботиться. — Ей почему-то захотелось положить конец этому разговору. — Давайте есть, — предложила она, — а то курица остынет.
— Мне жаль, что ваша бабушка умерла.
— Мне тоже. Часто мне ее очень не хватает.
Настя разрезала курицу на порции и разложила по тарелкам. Взгляд ее снова упал на аквариум. На большом зеленом листе она заметила улитку. Настя замерла, забыв о еде. Виктор проследил за ее взглядом и улыбнулся.
— Это cingulatus, один из видов Liguus fasciatus.
Он близко подошел к Насте, и она почувствовала его теплое дыхание на своем затылке. Легкая дрожь пробежала по ее шее и спине.
— Улитка, которую вы сейчас видите, называется cingulatus из-за своей окраски, — продолжал Виктор. — Известно двадцать пять расцветок их раковин. — Виктор показал на большую белую улитку, у которой была светло-зеленая раковина, с полосками песочного цвета. — Это septentrionalis. А вон те маленькие улиточки — vonpaulseni.
Настя слушала и не понимала, что говорит ей Виктор. Голова ее легонько кружилась, и она боролась с желанием прислониться спиной к его сильному горячему телу. Ощущение близости было сладостным.
— Потрясающе, — прошептала она.
Виктор польщено улыбнулся и как ни в чем не бывало продолжал:
— Этим улиткам, как и некоторым другим видам брюхоногих моллюсков, грозит вымирание. Наша задача — сохранить их. У меня здесь собраны наиболее редкие экземпляры.
Смятение Насти усилилось, когда она уловила исходящий от Виктора терпкий запах одеколона.
— Невероятно… — прошептала Настя.
— Да, невероятно, но факт. Они исчезают. Брюхоногие моллюски — важнейшее составляющее звено экосистемы. Поэтому так важно их сохранить.
Настя заставила себя очнуться. Она уставилась на улиток.
— Как, вы говорите, называется вот эта, коричневая?
— Cingulatus.
Тема улиток для нее на этом оказалась исчерпанной. И она спросила, чтобы как-то направить разговор в другое русло: