Одна орхидея словно высовывает багровый язык, у другой цветок похож на бычью голову с завитыми рогами, у третьей — на отвратительного паука. Наконец, есть орхидеи, похожие с виду на шмелей, мух, ос и комаров. Есть и такие, которые как будто парят в воздухе в виде бабочек. Другие похожи на белых голубей или сверкающих перьями колибри.
Но ботаникам хорошо известно, что под этим разнообразием форм и красок кроется одно и то же приспособление для перекрестного опыления.
Остановимся всего лишь на одном таком цветке. Это — орхидеи, встречающиеся и у нас, в народе их называют ночными фиалками. На длинной стрелке растения колоском расположились белые душистые цветочки. У каждого из них имеется и пестик, и тычинки, то есть обычные органы размножения всякого цветка. Каждая пара тычинок цветка похожа на булаву, и обе вместе сидят на тонкой перепонке, прикрепленной ко дну цветка. По бокам этих двух тычинок, у их основания, расположено двухлопастное рыльце пестика.
Когда к этому цветку подлетает бабочка, запускает в него свой хоботок, а затем, насосавшись нектара, выдергивает хоботок обратно, то на его кончике можно увидеть две тычинки, прилипшие к хоботку бабочки. Добравшись до другого такого же цветка, бабочка невольно дотрагиваются верхушками сидящих на ее хоботке тычинок до рыльца пестика второго цветка и оставляет на нем пылинки. Все приспособлено для того, чтобы цветок был опылен, оплодотворен и завязал плод.
У цветов все приспособлено для перекрестного опыления; то же наблюдается и у насекомых: их строение и образ жизни соответствуют особенностям строения тех цветов, с которых они берут взяток, способствуя их опылению. У пчелы и у шмеля челюсти и лапки устроены так, что они могут ловко слизывать мед; попутно насекомые напудриваются пыльцой цветка. У бабочек рот устроен совсем не так, как у других насекомых. Мотыльки ведь не грызут и не жуют пищу, как это делают многие жуки, они не слизывают ее подобно пчелам, а высасывают мед из венчика цветов, поэтому у них вместо жала или язычка, как у пчел, имеется длинный хоботок. Хоботок бабочек в известной мере приспособлен к строению различных цветов, из которых они тянут нектар.
Из всего сказанного видно, что между миром цветов и миром насекомых действительно установилась тесная связь: жизнь одних связана с жизнью других.
Миллионы лет тому назад на нашей планете еще не существовали растения с яркими душистыми цветами. Они развились после того как появились такие насекомые как пчелы, шмели и особенно мотыльки. С появлением цветковых растений связано в свою очередь возникновение многих других насекомых. Мы можем наблюдать эту связь почти на каждом шагу: некоторые растения устроены так, что перекрестно опылять их могут только определенные виды насекомых. Особенно ярко это можно показать на следующем примере.
В Бразилии растет орхидея, у которой нектар помещается в особой трубочке, называемой шпорцем; эта трубочка имеет длину около 30 сантиметров.
Так как для растения всегда выгодно перекрестное опыление, а такому опылению способствуют насекомые, то должна быть бабочка, которая имела бы хоботок длиной 30 сантиметров, ибо только таким длинным хоботком можно достать нектар, лежащий в шпорце этой орхидеи. Такая бабочка действительно существует. Это — сумеречная бабочка из породы сфинксов. Свернутый хоботок этой довольно крупной бабочки представляет собой спираль, в развернутом виде он имеет длину около 30 сантиметров. Бабочка питается нектаром этих цветов и попутно способствует их перекрестному опылению.
Много интересного еще можно было бы рассказать на эту тему, и тогда, наверное, красочный мир цветов и насекомых предстал перед вами еще более интересным. В свете знаний, которыми обладает современная наука, сама природа во всем своем разнообразии представляется еще более величественной, еще более прекрасной.
Жизнь в море
Жизнь кипит повсюду, куда, ни взглянешь. И в мрачных непроходимых лесах, и в степи, покрытой густой шелковистой травой, и в голой, точно мертвой пустыне, и в прозрачной синеве морских вод— всюду, куда ни кинешь взор, увидишь, как что-то копошится, куда-то спешит, чем-то озабочено, кому-то угрожает, кого-то подкарауливает, за кем-то гонится, от кого-то улепетывает...
Вот перед нами зеркальная гладь воды. Как море спокойно и прекрасно! Лишь изредка кое-где пробежит мелкая бархатистая рябь и снова пропадет. Но не верьте этому покою, недаром говорится: в тихом омуте черти водятся. Попробуйте-ка заглянуть подальше, в глубь этого спокойного моря — какая там идет жестокая борьба, и борьба эта называется борьбой за выживание. Вот промелькнуло какое-то громадное чудовище, у негг огромная пасть, в ней торчит бездна острых зубов. При виде ее мелкая рыбешка, бедные рыбки-пеструшки шарахнулись в сторону. Но спасения нет! Чудовищная пасть захлопнулась, и целая сотня несчастных проскользнула в ненасытное брюхо акулы. Рядом новая засада, новая опасность! Плывет что-то невиданное, какой-то великан. Растопырил он свои длинные ноги — точно складчатые палки, а на концах ног — острые вилы, которые страшно сдвигаются и раздвигаются. Ну, берегись, водяное царство! Не миновать тебе этих клещей, попадешь на завтрак крабу-великану!
Идем дальше. Страшное зрелище! Какие-то белые, полупрозрачные, точно из плотного студня слепленные зонты и колокола мерно покачиваются и передвигаются то целыми стаями, то в одиночку. Прошмыгнула рыба с длинным-длинным, как пила, зазубренным носом, задела нечаянно несколько из этих чинно плавающих колоколов, и рассыпались они в клочья: живой студень разлетелся в прах, и белые лоскутья пошли ко дну, попадая мимоходом в разинутые рты здесь же плавающих рыб и раков, которым неуклюжая рыба-пила совсем нежданно-негаданно подарила такой прекрасный обед. Между тем остальные живые колокола медузы ничуть не смутились несвоевременным визитом рыбы-пилы и продолжают свою чинную прогулку, болтая во все стороны такими же студенистыми, как сами, шнурками и щупальцами. Им тоже ведь есть надо, не все же попадать в рот различным хищникам, нужно и самим чем-нибудь поживиться. И запускают они свои щупальца-удочки во все стороны, расхватывают свою добычу и расправляются с нею...
Спустимся ниже, еще глубже, и вот мы почти у самого дна морского. Все оно покрыто множеством водяных растений; есть между ними и крохотные, меньше булавочной головки, есть и огромные, точно деревья, растущие в лесах и садах. Да, это, действительно, целый подводный лес, роскошный, разнообразный, живописный. И тут что-то снует и копошится, и тут жизнь, и тут свои хищники. Особенно обращают на себя внимание существа — странные с виду, уродливые, непохожие на рыб, известных каждому из нас.
Однако жизнь здесь не так бурлит. Должно быть, происходит это оттого, что обитатели дна морского по большей части народ малоподвижный и сидит себе сиднем на одном месте, точно к земле прирос. Присмотритесь к подводным камням: какие странные цветы украшают их. Как они хороши, как ярко отливают самыми яркими красками, даже пестрит в глазах! Да это не цветы, а животные. Как животные? Ну да, животные, прикрепленные к подводным камням и сделанные из такого же живого студня, как и те плавающие зонты и колокола, которых так бесцеремонно обидела неповоротливая длиннорылая рыба-пила.
Некоторые из этих странных животных живут в одиночку, а другие объединяются и живут целыми сотнями, тысячами, а иногда и десятками тысяч в одном общем доме. Называют их полипами. Есть среди них так называемый огуречник. Название очень подходящее. Сделан этот полипняк из извести, в нем множество отверстий, из которых выглядывают какие-то беленькие цветочки. Но это не цветочки, а животные, полипы. У них есть рот, через который они принимают пищу, есть щупальца — они расположились звездой вокруг рта,— и щупальцами этими полипы вылавливают себе из воды пищу; есть у каждого из них внутри тела и особая полость, в которой эта пища переваривается примерно так же, как переваривается она у человека в желудке и кишечнике Каждый полип, по мере надобности, может покидать свою каморку, может прятаться в нее. Наконец, вот что особенно интересно: у каждого из этих странных созданий внутри тела созревают маленькие яички, которые полип через рот выбрасывает в воду, и тут в воде каждое такое яичко превращается в молодого полипа, совершенно так же, как из яичка бабочки получается, в конце концов, бабочка, а из рыбьей икринки (яйцо рыбы) вылупляется маленькая рыба. Как видим, полипы действительно животные, а не подводные цветы, хотя они и похожи на них по форме.