Но самым главным плюсом этой колонии было то, что она обладала воистину неисчерпаемыми источниками жидких углеводородов, которые закончились на Земле ещё 50 лет назад. Причём в одном «метановом озере» на поверхности Титана их количество было больше, чем все обнаруженные и выработанные на материнской планете запасы нефти и газа. В будущем, при развитии технологий до нужного уровня, это позволит этой колонии быть полностью независимой от людей. Ведь именно они являлись сейчас основным источником энергии. Поэтому Титан предполагалось заселить андроидами нового типа и поручить им добывать полезные ископаемые.
Размерами этот спутник Сатурна был на 50 процентов больше Луны и почти в два разе ее тяжелее. Минусы же Титана — температура на поверхности около 180 градусов ниже нуля по Цельсию, атмосферное давление в 1,5 раза выше земного и его тектоническая неустойчивость — были легко преодолимы уже сейчас. В целом эта колония рассматривалась как одна из наиболее перспективных в Солнечной системе.
— Боже, какой он огромный! — прошептала Ольга, смотря в иллюминатор на космический город-колонию Гюйгенс, который был назван в честь голландского физика и астронома, открывшего этот спутник в далеком 1655 году.
Все дело было в том, что в связи с сейсмической неустойчивостью Титана, постоянными извержениями гидровулканов, перетеканием метановых озёр и морей в зависимости от времен года, было принято решение построить не наземную, а орбитальную колонию. Так и был создан Гюйгенс, гигантский космический город. Его вид из космоса представлял собой два торообразных бублика, которые крепились к огромному колесу. Диаметр Гюйгенса составлял около ста километров, а проживало в нем пять миллионов человек. Да, это было мало в сравнении с густонаселенными Марсом и Луной, но пока современные технологии не позволяли трансформировать поверхность спутника для создания большой наземной колонии. Да и надобности в этом не было. Основной задачей наземных поселений на Титане была добыча двух редких элементов: дейтерия и гелия-3, которые почти не встречались на Земле. Вся термоядерная отрасль материнской планеты зависела от их поставок с Титана. Таким образом, это была, прежде всего, колония-«труженик» в отличие от туристических собратьев на Марсе и Луне, и научно-исследовательской на Европе. Да, гелий-3 можно было добывать и на Луне, но конгресс ЗКНГ, после нескольких десятков лет хаотичной эксплуатации спутника Земли, наложил эмбарго на добычу полезных ископаемых на нем. Луна стала «стратегическим запасом» человечества на случай внеземной агрессии и «меккой» космического туризма.
При подлете к Гюйгенсу с ними вышел на связь диспетчер колонии и уточнил кто они, затем передал им координаты посадочного дока. Никаких особых проверок или ещё какой-либо волокиты не возникло. Ведь в нынешнюю эру всеобщего благоденствия такие понятия, как космическое пиратство или терроризм, были немыслимы.
Посадка также не составила никаких проблем, Искин яхты отлично справился со своей задачей, посадив корабль в необходимом месте.
Надев скафандры, Грэм и Ольга покинули яхту и двинулись в направлении шлюза, ведущего на территорию колонии. Проследовав через него, они оказались в недрах Гюйгенса, города-колонии, которым по праву могло гордиться человечество.
— Здесь вы можете уже снять скафандры и сдать их на хранение, — прозвучал через динамики сухой деловой голос.
Вновь прибывшие не стали спорить и совершили необходимые действия.
— А теперь пройдите внутрь здания для завершения процедуры регистрации.
На всём посадочном поле дока, заставленном различными кораблями, было только одно строение — высокий, метров двадцать, купол, поэтому вопросов, куда им нужно идти, не возникало.
— Добрый день! Мое имя Роберт Дауни и я являюсь старшим регистратором этой посадочной станции. Геркулес, Клеопатра, наш гостеприимный город Гюйгенс рад приветствовать вас, — казалось бы приветливо проговорил молодой, лет 25-ти, человек, который своим видом и повадками не вызывал доверия.
При всём показном радушии было видно, что при виде их оранжевых комбинезонов с буквами «НГ» на груди, его лицо на секунду скривилось от презрения. Низенький, сутулый, с бегающим взглядом блеклых серых глаз, парень, тем не менее, считал себя лучше, чем они.