Я не решаюсь спросить.
Мне видны гуляющие в саду создания, и я всматриваюсь в них. И боюсь обнаружить в ком-то знакомые черты. Но из толпы невероятных фигур мой взгляд выхватывает только одну. Маленького уродца. Крошечного. Еще меньшего, чем прежде. Бесконечно медленно двигается он в нашу сторону. И время леденеет вокруг него.
Ему уже не сыграть на пятиструнной отауре. Нечем. Слизневидное тело с раковиной, увенчанной головой, неспособно перебирать струны. Но он еще может петь…
Юнаро подбирается к ступенькам, и Она замечает его. И широко распахиваются глаза. И замирает в зрачках отвращение, поднявшееся со дна души той, что когда-то была Сагаи. И уступает оно место обволакивающему свету, даримому той, что осталась Тандори.
Женщина спускается вниз, устраивается на траве. И, закрыв глаза, перебирает шелковые локоны Юнаро.
— Что же ты сделала с ним, — не выдерживаю я. — И с собой — что ты сотворила, Тандори!
— Ничего особенного, — она возвращается на веранду и снова садится возле меня. — Обычное биоплетение. Когда занимаешься им не первое десятилетие, совершенство представляется в ином виде. Разве не интересно попробовать на себе? Я постаралась, я вложила в себя все умение. Поверь, я настоящий «житик», самый лучший из всех мною сотворенных. Больно, адски больно. Но те страдания проходящие. И моя месть стоит каждой секунды мучений, — она расхохоталась. — Юнаро ненавидел Тандори, но любил Сагаи, пусть попробует вот так. Наполовину любовь. И наполовину ненависть. С моей стороны — тоже. Часть меня, прозрев, утратила любовь. Только Тандори способна видеть в этом теле того самого Юнаро. И мы теперь дарим друг другу то, чего нам не хватало прежде. Пусть чувства так различны, но все получат желаемое. Любовь или ненависть — каждая половина меня решит сама, что ей по нраву. А Юнаро получит иллюзию, что ласкающие его руки хотя бы отчасти принадлежат истинной возлюбленной. Не правда ли, изящное решение проблемы?
Она снова улыбнулась. И горечь, и счастье смешались в этой улыбке. Она не смотрела на меня. В ее глазах отражался бедняга-менестрель, так и не сумевший найти любовь для той, что ждала и надеялась.
А мне захотелось бросить богатство, изобилие, свою завидную, но бессмысленную жизнь, и хотя бы ненадолго поменяться местами с маленьким уродцем.
Возможно, это совсем неплохая идея. Если Великая сумела переступить через боль, чтобы простой парнишка глядел на нее влюбленными глазами, значит, и я смогу…
Но захочет ли она?
Стоит попытаться. Мое тело не уродливо, сама императрица была от него без ума. Наверняка оно не вызовет омерзения у дочери владыки. А мои чувства к Тандори неподдельны. Может, это единственный шанс сделать каждого из нас хоть капельку счастливее?..
Я возвращаюсь к себе, пишу ей. Немного, но достаточно, чтобы она поняла. Иду к единственному оставшемуся контейнеру с криозолем. Открываю. Улыбаясь, смотрю на Ахайро.
Скоро ты получишь долгожданный покой. А у Тандори будет шикарный подарок. Я ей такого еще не дарил. Подвинься, приятель…
…Я растворяюсь в предвкушении будущего. Мне осталось лишь ожидание. Меня нет. Я — тень прошлого.
Но, когда я снова… буду… кем мне посчастливится стать? «Житиком»? «Ходиком»? «Грузилой»?
Или, наконец-то, любимым?
Израиль, г. Хадера