Теофилус принялся задавать медицинскому инженеру конкретные и очень умные вопросы насчёт процедур карантина, о резервах, надёжности, системе сигнализации. Дегранпре принял это к сведению, но из вопросов и ответов не мог прийти ни к какому заключению, если только… неужели в "Устройствах и Персонале" вдруг встревожились стерильным статусом ОСИ?
Впрочем, об этом не было и речи. Да, вспышка болезни на орбитальной станции оказалась бы катастрофой. В стальном ожерелье ОСИ постоянно находились, жили и работали почти полторы тысячи душ, и для большинства из них никакого запасного пути спасения не было: планета под ними абсолютно смертоносна, а единственный резервный корабль Хиггса на случай чрезвычайных ситуаций мог принять на борт в лучшем случае горстку руководителей. Но на угрозу такой ситуации не было и намёка. Шаттлы с Исис проходили через стерильный вакуум космоса, а их грузы и пассажиры подвергались тщательному изучению и карантину. Что и объяснял сейчас терпеливо медицинский инженер. И объяснял ещё подробнее. И объяснял дальше. И продолжал объяснять до тех пор, пока Дегранпре не был вынужден вмешаться, выразив надежду на то, что высокопоставленный представитель с Земли не слишком перегружен всеми этими ненужными подробностями.
- Ничуть, - живо откликнулся Теофилус. - Стандартный карантин длится десять дней?
Медицинский инженер кивнул.
- И когда они истекут?
- Осталось несколько часов. Нет никаких признаков заражения - вообще никаких. Они многое перенесли, эта четвёрка; ждут не дождутся, когда им позволят выйти.
- Пусть посидят там ещё неделю, - распорядился Аврион Теофилус.
- Господин Теофилус, - обратился к нему Дегранпре, - а вы не хотите взглянуть на что-нибудь ещё? Может, на оранжереи или Медицинский модуль?
- Исис, - сказал Теофилус.
Как всегда, им не терпится выглянуть в иллюминатор.
- Я могу рекомендовать обзор из ангаров.
- Спасибо, но мне нужно взглянуть поближе.
Дегранпре нахмурился.
- Ближе? Вы хотите сказать… желаете спуститься вниз, на одну из станций?
Теофилус кивнул.
О господи, подумал Дегранпре. Он себя прикончит! Как будто мало всего остального, этот величавый и глупый кузен Семьи сам прикончит себя, а Семья обвинит во всём этом меня.
12
В последнее утро своей трёхдневной экскурсии Зоя проснулась поздно. С тех пор, как погибла Элам Мейзер, она не могла как следует выспаться: спала плохо, неглубоко, и постоянно видела сны. Но на этот раз усталость свалила её в чёрное небытие, уже безо всяких снов. И когда Зоя пробудилась, утренний сеанс связи с Ямбуку уже запаздывал больше чем на час.
"Они просто дают мне выспаться, или возник какой-то новый кризис, пробой периметра, катастрофа?…" - спросила себя девушка. Она активировала роговичный дисплей и запросила статус. Перед глазами побежали строчки телетекста: машины обменивались протоколами с машинами, но её личный канал связи светился жёлтым - режим ожидания. Зоя послала в систему запрос и получила записанное сообщение от Тэма Хайса. По его словам, сейчас он проводит конференцию с высшим руководством ОСИ и поговорит с нею, как только освободится; а пока Зоя может собрать свой лагерь перед дневным переходом.
Зоя выбралась из палатки в утренние лучи солнца со смутным ощущением, что её бросили.
Задача Зои, её экскурсия, обернулась невероятным успехом. Вся периферия - палатка, роботы, системы питания и обращения с продуктами выделения, связь - работали настолько безукоризненно, что инженеры Ямбуку искренне обзавидовались. По-прежнему оставалась надежда на присутствие человека на Исис, несмотря на начавшийся выход старых станций из строя. Зоя полностью выполнила цели своего задания. Более того - она на Исис, она мобильна и находится внутри биоса, на расстоянии одного броска камня от стремнин реки Коппер…
Но почему всё это даёт столь слабое утешение?
Со мной что-то не так, подумала Зоя.
Она сдула стенки палатки, аккуратно свернула в рулон мягкий пол и водрузила всё это на спину грузового робота размером с собаку. Собрала мусор от своего здесь пребывания - пустые контейнеры из-под пищи, разряженный аккумулятор, - хотя вполне могла всё это закопать. Отходы были стерильными; но это было бы непрошенным вторжением в мир Исис, оскорблением планеты.
Что-то не так. О нет, речь не о чём-то физическом: в этом смысле она в полном порядке, защищённая от биоса настолько надёжно, как только можно. Но внутри неё зашевелилось и пришло в движение нечто куда более тонкое, чем вирус или прион.
После ночного дождя лес ярко блестел. Вода стекала по ярусам зарослей деревьев, переливаясь через край вогнутых листьев и чашечек цветов. В тени стволов влага вызвала к жизни дюжину грибовидных тел. Плесневые споры кружились в порывах западного ветра - тонкая липкая пыль, напоминающая древесный уголь.
Может, стоит поговорить с доктором? Если всё пойдёт по плану, Зоя вернётся в Ямбуку ещё до наступления ночи. Но её жалобы, по сути, ни о чём - беспокойство, нарушения сна и целая гамма сложных чувств, особенно в отношении сексуальной связи с Тэмом Хайсом. Скажешь такое штатному врачу Ямбуку - и серии эндокринных анализов и проверок уровня нейротрансмиттеров не избежать. А хочет ли она этого? "Нет", - вслух ответила себе Зоя. Голос терялся на фоне шумов костюмных фильтров, но для шепчущей прогалины прозвучал довольно громко. Нет, она этого не хочет, и не только из-за физических неудобств. Если уж совсем честно, в Зое происходили изменения настолько же соблазнительные, сколь и тревожные.
Взять, к примеру, её чувства к Хайсу. Человеческую сексуальность Зоя понимала достаточно хорошо; в прошлом она подробно её изучала. Биорегулятор девушки химически поддерживал её состояние в равновесии, но Зою вряд ли можно было назвать асексуальной; инструкторы тантры в средней школы высоко оценили её умения. Нет: Зою шокировало, что она действительно позволила Тэму Хайсу прикасаться к ней. Шокировало, что она сама хотела, чтобы он к ней прикасался, что находила удовольствие в его прикосновениях. Врачи "Устройств и Персонала" говорили, что ей никогда не получить удовлетворяющий оргазм с партнёром. Якобы, проведённые в Тегеране годы создали в её голове слишком много отрицательных ассоциаций, а биорегулятор в любом случае заглушает необходимую для этого систему обратных гормональных связей. Зоя просто-напросто не сможет получить удовлетворительный сексуальный контакт со взрослым мужчиной.
По их словам.
Что-то было с нею не в порядке. Стало быть, Зое следует обратиться к врачу.
Но ей не хотелось. Может, врач сумеет изменить, выправить Зою; но у неё в душе зрело неправильное, по-настоящему странное чувство: ей не хотелось, чтобы её выправляли.
Ведь если её изменят, Зоя может больше не почувствовать дрожь предвкушения от звука голоса Тэма, внезапную лёгкость, когда он высказывает ей комплимент. Не сможет во всей полноте ощутить шокирующую интимность момента, когда он кладёт руку на её тело.
Конечно, это чистое безумие - но в нём есть нечто божественное. Зоя задалась вопросом, не наткнулась ли она на какую-то мудрость, утраченную в современном мире, на архаичный эмоциональный вектор, спрятанный под строгими сексуальными предписаниями Семей или животными спариваниями в койперовских кланах.
Может, именно так влюбляются нерегулируемые массы простых людей. Интересно, подумала Зоя, эта "любовь" - неужели на подверженных инфекциям просторах Африки и Азии она ощущается так же?