Я лишь покачал головой. Это было недопустимо.
Но Спекс был настойчив.
- Пожалуйста, Нэш, не заставляй меня страдать. Отдай меня... отдай меня Тени.
Я сказал ему, что это чистое безумие. Но он продолжал упрашивать меня, и в итоге Шон и Джени тоже его услышали. Спекс считал, что Тень разозлилась на него. поскольку это он предложил сжечь старика на костре. Спекс сказал, что Тень хотела вовсе не этого. Поэтому в качестве наказания она заразила его каким-то вирусом. Может, и так. Кто знает?
- Вот почему это идеальное решение, - сказал он нам. - Я послужу жертвой. Отдам себя этому чудовищу, и это спасет меня от медленной смерти и умилостивит Тень. Она позаботится о вас, ребята, будет вас защищать.
Я был абсолютно против этого. Если честно, Тень хотела чего-то большего. Я знал это. Чувствовал. Слышал это у себя в голове. Я совершил большую ошибку, сказав об этом Спексу. Но было слишком поздно.
- Пожалуйста, Нэш. Пожалуйста, - не унимался он.
Мы все были против... но этот жалостливый, умоляющий взгляд сломил нас. Шон сдался первым, и сказал, что это единственное, что мы можем сделать для него. А затем Джени...
- Он - наш друг, - сказала мне она. - Я против того, чтобы отнимать любую жизнь... но мы не можем заставлять его страдать. Он сам хочет этого... Думаю, ты должен предоставить ему такую возможность.
Мы принялись спорить, но он настоял на своем.
Поэтому мы решили принести Спекса в жертву.
Решили отдать его Тени.
15
Шон раздобыл носилки, и на закате мы отнесли Спекса на какой-то склад. Мы не собирались сжигать его, не собирались устраивать это гребаное языческое безумие. Мы собирались сделать все правильно и просто отдать его Тени. Мы положили носилки на какие-то ящики. Зажгли свечи, поскольку на этом настояла Джени. Спекс любил весь этот оккультный цирк.
И вот, настал его час.
Я никогда не забуду ту ночь. Мерцающие свечи. Гробовая тишина. Холод, приползший с реки. Склад напоминал какую-то гробницу.
Я взял Спекса за руку, и мы стали разговаривать.
- Помнишь тот день, когда мы сидели на скамейке, Нэш? Ели тушенку и пили газировку. В тот день я понял, что ты мой лучший на свете друг.
Я не мог этого вынести. И разрыдался. Стал кричать, что не могу пойти на это. Кидался на Шона и Джени, а они просто смотрели на меня с беспомощной грустью в глазах. Затем я посмотрел на Спекса, сражающегося за каждый вдох, и понял, что должен сделать это.
Поэтому я стал вызвать Тень.
Закрыл глаза и представил себе темную сферу, с которой у меня всегда ассоциировалась Тень. Я сразу же почувствовал ее приближение. На меня накатил ледяной, первобытный ужас. Атмосфера на складе мгновенно изменилась с нейтральной до активированной. Только так я могу описать это. Вокруг нас был уже не просто мертвый воздух, а эфир, заряженный, смертоносный и гудящий от наплыва энергии. Волосы на руках и затылке встали дыбом, будто я соприкоснулся с зарядом статического электричества.
Я упал на колени.
Шон с Джени оттащили меня на безопасное расстояние.
Я почувствовал резкий запах озона и чего-то, похожего на горелое мясо и кровь, выкипевшую до состояния пара. Затем появилось ужасное, едкое зловоние, как от расплавленной проводки и перегоревших предохранителей. Казалось, весь склад ходит ходуном. Бетонный пол вибрировал. Последовала обжигающая вспышка чего-то, похожего на цепную молнию, которая тут же ослепила меня, а потом появилась Тень. Кипящая черная масса, словно грозовые тучи, готовые выстрелить электрическими разрядами в землю. Это была бурлящая, ревущая, стихийная сила, источавшая жару коксовых печей и токсичное свечение ядерных реакторов. Смотреть на нее было все равно что смотреть на первобытные огни космического творения.
Джени закричала.
Шон упал на задницу и пытался уползти.
Тень пульсировала, вращаясь вокруг оси чистой ядерной силы. Это было ужасающее зрелище. Ураган из радиоактивных осадков, пыли и гранулированного вещества с сердцевиной из сверхгорячей плазмы. Она издавала жужжание, словно миллион рассерженных шершней.
Я почувствовал, как от ее жары сгорают волоски на тыльной стороне моих ладоней. Это была материя, сила и пульсирующая энергия, но не бездумная. Эта энергия была разумной и направленной. Абсолютный ядерный хаос был живым, злым и голодным. В самом центре вихря была зона черноты, темней которой я не видел ничего в жизни. Черноты, которая могла существовать лишь вне времени и пространства. И в этой визжащей пустоте антиматерии светились два красных глаза. Таких горячих, что, казалось, могли плавить сталь.